На мгновение оба застывают, на мгновение Дориан сильнее впивается пальцами в его руку, дышит со страшными хрипами, на мгновение он тоже вглядывается Каллену в лицо своими тевинтерскими глазами, больше похожими на два лисьих камня, в которых сейчас — изумление пополам с болью. На мгновение разбитые губы этого сумасшедшего растягиваются в безумной улыбке, в которой — весь жар пережитого боя.
Но всё это лишь мгновение.
Затем слышится сдавленный крик и огненная волна исчезает, отчего Каллена против воли ведёт вперёд, пальцы Дориана разжимаются, а опущенный, дымящийся щит кажется непомерно тяжёлым. В ушах звенит. Павус опускается на землю и к нему тут же подбегает Сэра, обхватывая костлявое лицо, бормоча что-то непривычно-серьёзно. Каллен словно не здесь.
Он смаргивает крупные капли пота, что жгут глаза, облизывает сухие и горькие губы, смотрит, как Железный Бык вытирает свой меч о штанину, а некромант, едва не убивший Дориана, лежит у него меж широко расставленных ног — распластанный на земле, с раной прямо в центре груди. Глядящий в тёмное небо пустыми глазами.
И повисает тишина, давящая на уши, как бывает всегда после сражений.
— Бас любят бить в спину, — говорит Бык, кривя широкие губы и сплёвывая на землю. — Ашкаари брезгуют пачкать свой меч их трусливой кровью. Но сегодня это было необходимо.
Каллен всё ещё слегка задыхается, когда искренне говорит хиссраду:
— Спасибо.
Он чувствует спиной возвращающийся взгляд Дориана до самого Скайхолда.
Он клянётся себе не смотреть на него в ответ.
…Манекены для тренировочных боев недолговечны.
Под мечом Каллена тем поздним вечером слетает подпорка и деревянная кукла летит на землю, вспахивая основанием мягкий, вытоптанный сотней солдатских сапог, грунт. С каждым ударом меча и отдачей в руку Каллен чувствует, как отпускают его сознание тиски ненужных, возвращающихся в голову мыслей.
Удар — выдох. Удар — выдох. Удар — выдох.
Беспроигрышная стратегия никогда не подводила его. Казалось бы, после такого насыщенного дня, приправленного хорошим боем, любой воин свалился бы без сил. К Каллену сон не шёл.
Солдат уже давно не было на тренировочной площадке, несколько патрульных появлялись и исчезали на каменных лестницах, перемещаясь по Северной Стене, и не обращали на Каллена никакого внимания. Или делали вид, что не обращали.
Упавший на бок манекен снова содрогнулся от мощного удара. Голова была пустой и в то же время переполненной тяжестью. Оформленные мысли исчезли — остались лишь образы, снова и снова подкидываемые сознанием.
Горящие глаза, похожие на два лисьих камня.