С Хэ Тянем проще не становится. С ним, по ходу, не бывает просто. Этот кокон, в который он время от времени зарывается, приходится сдирать с него силой, с мясом. Пока не закостенел, пока не сожрал его целиком. Говорят, если помогать бабочке вылупиться, она никогда не сможет летать.
Но Рыжему поебать на полёты.
Он с силой пихает Хэ Тяня плечом, когда тот перекрывает ему дорогу в школьном коридоре и колотит кулаком Хэ Тяню в дверь поздним вечером.
Он кроет Хэ Тяня матом, когда тот в очередной раз не замечает его, погрузившись в свои мысли, и готовит Хэ Тяню овощи с мясной подливой по рецепту, который любила его мать.
Он игнорирует сообщения Хэ Тяня, швыряя телефон на матрас с такой силой, как будто хочет пробить кровать насквозь, и с сарказмом протягивает, находя в его квартире сложенный мольберт: «Ну, чё ещё? Может, ты и на скрипке лабаешь?»
Через пару дней Йонг подходит к Рыжему в школе. Он выглядит охренеть, как решительно, даже сложил руки на груди, но надпись «Я Король Единорогов» на футболке видна всё равно. И это пиздец.
— Привет.
Рыжий промокает взмокшее лицо полотенцем. Бросает мяч остальным парням на площадке, сам идёт к лавкам. Йонг торопится за ним.
— Классная футболка, — говорит Рыжий, скручивая крышку с горлышка бутылки.
— Хэ Тянь сказал мне, что ты считаешь все мои футболки кончеными. Но спасибо.
Рыжий молча и жадно пьёт, пока бока бутылки не слипаются посередине. Выдыхает. Осматривает площадку. Нашаривает в кармане сигареты. И натыкается взглядом на Йонга.
Он ещё здесь.
— Что тебе надо?
— Я друг Хэ Тяня.
— Поздравляю. Съебись, дай мне отдохнуть.
— Нет, послушай меня. — Йонг кладёт руку ему на плечо и тут же слегка робеет под ледяным взглядом. Но руку, на удивление, не убирает. Сжимает плечо крепче. — У него сейчас непростой жизненный период. А ты не хороший парень, вся школа знает, кто ты и кем был твой отец. Так что…
Йонг болезненно орёт прежде, чем успевает закончить свою мысль. Он выгибает спину, пытаясь облегчить давление на заломленное за лопатки запястье. Рыжий рычит ему в затылок:
— Ещё раз подойдёшь ко мне, я сломаю её нахуй, ясно?
— Пусти!
— Что ты хотел сказать о моём отце?
— Н-ничего!
— Уверен?
— Да ни хрена я не хотел сказать о нём, отпусти меня!
Рыжий отпихивает его вперед. Йонг сгибается пополам, прижимая локоть здоровой рукой.
— Ты что, дикий?! — орёт он. — Господи!
— Всё нормально, — громко говорит Рыжий вытаращившимся на них парням, застывшим посреди спортивной площадки. Потерянный кем-то мяч катится по асфальту к другой стороне поля.
Рыжий поднимает отброшенную бутылку. Поворачивается к возмущенно растирающему руку Йонгу. Говорит: