– А Ниночку возможно ли привлечь? – спросил Демьянов, внимательно слушая каждую характеристику.
– К сожалению, нет, – отвечала Вершинина. – Родители ее покинули наш город, они всей семьей нынче в Грузии.
– Далеко, – задумчиво протянул Рафаэль Николаевич. – Ну, что ж, милые дамы! Прошу при случае представить меня обеим вашим протеже, у меня для каждой найдется задание в городе. При их согласии, конечно. Надеюсь, и их родители не будут противиться?
– С нашими рекомендациями, я думаю, все устроится, – поставила в разговоре точку Белочка.
***
Лиза шла по территории Выставки и наблюдала вокруг приготовления к царскому прибытию. Гостей сегодня было мало, аллеи и площади пустовали, вокруг все было чинно и свободно. Она успевала к назначенному часу, поэтому шла медленно, разглядывая окружающее ее торжественное великолепие, любуясь клумбами, строениями, фонтанами и большим прудом, в котором отражались башенки и конструкции изысканных павильонов. Все было прозрачно, насквозь, насыщено воздухом и светом, видно далеко и издалека. Вдруг неизвестно откуда на солнце нашла тень и в считанные мгновения все переменилось.
Небо нахмурилось, порывы ветра чуть не сорвали с ее головы шляпу, но эту-то она упускать не собиралась и крепко прижимала рукой! Лиза огляделась в поисках укрытия и, когда капли дождя ударили по ее рукам и спине, вбежала в ближайший павильон, который попался ей на пути. Это оказалась стеклянная оранжерея, полная цветов, пальм, лиан и вовсе не знакомых ей растений, а вот ни обслуги, ни посетителей нигде поблизости видно не было. Лиза отряхнула шляпку и стала осматривать урон, нанесенный непогодой ее платью. Сегодня она надела то самое, в котором была здесь на открытии – с листьями по белому фону.
Через прозрачные стены было видно, как капли сливались в бурные потоки, сверху упругими жгутами спускались с неба белые струи воды, и выйти на улицу не было никакой возможности, такой силы шел ливень. Лиза подумала, а как же там царская свита и сами государь с государыней? Они уже как раз должны были подъехать к Выставке. Как же некстати этот дождь! Он все может испортить! В такой день! Но бушующая за стеклом гроза, не желая умерить свои порывы, еще и, сверкнув над крышами ярким всполохом, почти сразу обрушила на город громовые раскаты, так, что Лиза даже прижала ладони к ушам. Стихия разгулялась не на шутку.
Ручьи стекали по окнам и смазывали вид за ними в неясную картину, состоящую из переливов и силуэтов. Вот на ней промелькнула движущаяся тень – видимо еще кого-то непогода застигла на пути. Дверь оранжереи распахнулась, и внутрь вбежал мужчина, его воротник был приподнят. Под лацканами длинного пиджака он пытался укрыть какие-то бумаги, но эти ухищрения были почти бесполезны – с него текло. Он достал папку из-за пазухи, глянул на погубленные документы и, увидев результат, безо всякой жалости небрежно швырнул их на край огромной кадки. Потом он тряхнул головой и челка, сбросив с себя веер прозрачных брызг, привычно легла и закрыла ему почти половину лица. Лиза узнала его еще раньше. По спине. По еле-уловимому запаху вишневого табака. Она застыла и, кажется, перестала дышать. Он, вероятно почувствовав на себе ее взгляд, медленно обернулся.