– Это, наверное, стукач, который называет себя министром…
Миссис Хеннесси вскинула руку:
– Кэтрин, я не буду вдаваться в детали. Ты на сносях, тебе осталась неделя максимум, и в твоих же интересах не проводить целые дни на ногах. Окажи мне любезность, закругляйся без лишних хлопот, ладно? Ты замечательная, правда, и…
– Хорошо. – Мама смекнула, что лучше не выпрашивать отсрочку. – Вы были очень добры ко мне, миссис Хеннесси. В трудную минуту взяли на службу, хотя, я понимаю, решение это далось вам непросто. Я ухожу, но навсегда сохраню вас в своем сердце.
Миссис Хеннесси облегченно вздохнула и откинулась в кресле.
– Спасибо. Ты хорошая девочка, Кэтрин. И станешь прекрасной матерью. Если тебе что-нибудь понадобится…
– Еще один момент, – перебила мать. – Как вы считаете, после родов я смогу вернуться?
– Сюда? Нет, это невозможно. И потом, кто присмотрит за младенцем?
Мама глянула в окно, глубоко вдохнула и впервые обнародовала свой План:
– За ним присмотрит его мать. Или за ней. Кто бы ни родился.
– Его мать? – опешила миссис Хеннесси. – Но…
– Я откажусь от ребенка. Все уже договорено. После родов его заберет горбунья-монашка из общины редемптористов. Супруги с Дартмут-сквер станут приемными родителями.
– Силы небесные! И когда же ты это решила, позволь спросить?
– В тот день, как узнала о своей беременности. Я очень молодая, у меня ни денег, ни возможностей, чтобы обеспечить ребенка. Поверьте, я не бессердечная, но малышу будет лучше в семье, которая даст ему все необходимое.
– Что ж, такое не редкость, – задумчиво проговорила миссис Хеннесси. – А ты сможешь с этим жить?
– Не знаю, но так будет лучше. Там у ребенка шансов много больше, чем со мной. Они богатые. У меня ни гроша за душой.
– А что сказал бы твой муж?
Мать уже не могла врать этой доброй женщине и покраснела.
– Верно ли я понимаю, что мистера Гоггина не было вообще? – помолчав, спросила миссис Хеннесси.
– Верно, – тихо сказала мама.
– А обручальное кольцо?
– Я его купила. В магазине на Коппингер-роу.
– Так я и думала. Ни один мужчина не выберет такое изящное колечко.
Мама слегка улыбнулась, но вдруг увидела, что начальница плачет.
– Что с вами? – Удивленная этим внезапным проявлением чувств, она протянула ей носовой платок.
– Все хорошо, не волнуйся.
– Но вы плачете.
– Чуть-чуть.
– Из-за того, что я сказала?
Миссис Хеннесси подняла взгляд и сглотнула ком в горле:
– Давай договоримся, что эта комната сродни исповедальне и все, что нами сказано, останется в этих стенах.
– Конечно. Вы были так сердечны ко мне, и я, поверьте, вас очень люблю и уважаю.