– Плакаты так и не убрали, – сказал Чарльз.
– Что? – Я повернулся к нему, удивляясь, как он сумел втиснуться на сиденье вместе с Лиамом, Джорджем и Маркусом.
– Плакаты на столбах, говорю, не убрали. Референдум-то когда уж прошел.
– Лентяи. Надеются, смоет дождем.
Чарльз покачал головой:
– Слава богу, все закончилось.
– Я тоже рад.
– Так и знал, что из людей полезет дерьмо.
– Да, ты прав.
– Из тебя оно тоже полезло.
– То есть? – обиделся я.
– Ты прекрасно понял, о чем я. Эти твои телефонные разговоры с законченными идиотами. Диспуты с абсолютными незнакомцами.
– Я не мог иначе. Слишком долго я молчал. А потому воспользовался шансом высказаться. И очень этому рад.
– Что ж, твоя взяла, можешь успокоиться.
– Все это лишний раз напомнило, что порою люди жестоки. И омерзительны.
– А разве ты не участник этой мерзости?
– Не думаю.
– Ладно. – Чарльз достал смартфон. – Давай поглядим, что у нас тут. – Он потыкал кнопки и прокрутил страницы. – Почему вы так боитесь чужого счастья? Почему не можете жить сами и дать жить другим? Кто же это написал? Посмотрим… ага, вот – @cyrilavery.
– Я ответил этой кошмарной тетке. Все талдычила, что только ее жизнь правильная. Гнусная баба.
– А вот еще: Если б вы нашли свое счастье, вам бы не было дела до личной жизни других. Тоже @cyrilavery.
– Жуткая супружеская пара. Замучили своими комментариями, которые никто не поддерживал. Наверное, не выпускали телефоны из рук. Поделом им.
– А как насчет этого? Чтобы так поступить, нужно себя очень ненавидеть.
– Я его помню! Гей, проголосовавший «нет».
– Разве он не вправе?
– Нет! – заорал я. – Не вправе! Он просто искал дешевой популярности! Да пошел он! Предатель!
– Ох, не будь дураком, Сирил. А что касаемо дебатов на радио…
– Меня пригласили!
– Ты мог отказаться, – усмехнулся Чарльз. – Лучшая тактика – игнорировать врага. Да ладно, они же проиграли. С треском. Их время минуло. Они стали прошлым. Историей. Кучка ханжей вопит в пустоту, надеясь быть услышанной. Их проигрыш закономерен. Но Земля, заметь, не перестала вращаться. Так что хватит злиться. Все кончено. Ты победил, они проиграли.
– Но я-то не победил, как ты не понимаешь?
– В каком смысле?
Я покачал головой, глядя в окно.
– После референдума в теленовостях выступил Дэвид Норрис. Для меня все это слегка запоздало, сказал он, когда стало ясно, что наша страна изменилась навсегда. Я так усиленно отталкивал лодку от причала, что забыл в нее запрыгнуть сам. Теперь она в открытом море, а я любуюсь на нее с берега. Вот так же и со мной. Стою на берегу и смотрю на уплывшую лодку. Почему Ирландия не изменилась, когда я был молод?