— Рано утром мы вышли в степь. На рубежи направились все, кто не был занят на смене. Миновав последние дома поселка, мы вышли на степную дорогу. Радовались солнцу, свежему степному ветру. Дорога неблизкая. Наш участок был самый отдаленный. Вдруг видим — низко, на бреющем полете летит наш самолет. Знаете, такое было впечатление, что хочет он укрыться на земле от стервятника, а укрыться негде. Гитлеровский самолет буквально гнался за ним, атаковал его, расстреливал в воздухе. Наш самолет летел в сторону Волги.
Пришли на место. Взялись за лопаты. Рыли траншеи к дотам. Часов в двенадцать летят примерно пятнадцать немецких самолетов. Мы еще столько не видели. Это была настоящая психическая атака. С диким воем сирен один за другим самолеты стали заходить на бомбежку. Мы бросились — кто в доты, кто в траншеи. Взрывы, грохот. Когда самолеты улетели, немного отряхнулись. И хотя положение было тревожное и неясное, решили продолжать работу на рубежах. Вдруг видим — по дороге будто ветер гонит облака пыли. Слышим выстрелы, крики. Все это было неожиданно. На соседнем участке немецкие танки на большой скорости подошли к рубежам обороны и стали в упор расстреливать работающих. Много было убитых и раненых. Надо было немедленно уходить. Мы спустились в балку и по ней стали выходить в город.
Добравшись до своего района, как были — всей толпой — пошли к тракторному заводу. Когда подошли ближе, меня вот что поразило— заводские ворота были открыты настежь. Сотни людей прямо с рубежей шли в свои цехи… Никто не знал, что происходит. Страшно, опасно. Но все наши рабочие не от завода бежали, а к нему. Все спрашивали о сложившейся обстановке и о том, что каждый должен сделать для защиты города.
В те же часы на окраине Орловки начальник Тракторозаводского районного отделения милиции К. А. Костюченко неожиданно увидел гитлеровских автоматчиков. О том, как это случилось, автору книги рассказала Елена Григорьевна Бачинская, бывший шофер районного отделения милиции:
— После налета вражеских самолетов в Орловке начались пожары. Пламя было видно издалека. Кузьма Антонович немедленно выехал в Орловку. Вместе с нами поехал работник райотдела Хупаев. По дороге мы видели перевернутые телеги, убитых лошадей. В Орловке Костюченко и Хупаев пошли на место пожара — горели дома, животноводческие фермы. Я поставила машину к стене одного здания и стала ждать. Вдруг они бегут: «Немцы! Скорее в райком!» Завела машину, и мы помчались. Это известие было как гром среди ясного неба. Трудно было поверить тому, что произошло, — так это было неожиданно.