Бах! Бах!
Ударили тюфяки, высыпая увесистые пригоршни камней в набегающих противников. В упор. Метров с пятнадцати. Из-за чего даже такие убогие орудия со столь дурным зарядом смогли отличиться. Просеки не просеки, но вся «голова» атакующих полегла. Вместе с большими плетеными щитами. Это стрелы в них застревали, а крупная картечь — пробивала их навылет. Во всяком случае — в упор.
Но это супостатов не остановило.
На место павших тут же подскочили другие бойцы и, подхватив таран, ринулись вперед — выбивать деревянные ворота. Они знали, что орудия в эти времена стреляют очень нечасто. Один выстрел за десять-пятнадцать минут для малого «ствола» уже прорыв. Вот татары и наседали. Под прикрытием лучников, разумеется. Они должны были мешать защитникам стрелять по нападающим. Да вот беда — отряду Холмского и не требовалось высовываться. Он стоял за стеной и бил по корректировки самого Даниила скупыми залпами. Сначала застрельщик делал выстрел, нащупывая угол возвышения и наведения. А потом следовал общий слитный залп в пятьдесят луков.
Бах!
Ударил тюфяк с соседней башни, осыпая картечью наседающего противника с фланга. Оттуда было очень неудобно стрелять — не было фланкирующей бойницы для орудия. Видимо строители крепости не думали о том. Но удалось с горем пополам разместить тюфяк на уровне бруствера. На подпорках и упорах.
Залп. Залп. Залп.
Гарнизон скупо расходовал стрелы. Их было не так много. Посему бил нечасто. Давал возможность татарам подтягиваться на мост, подменяя раненых и убитых.
Бах! Бах!
Вновь ударили тюфяки сдвоенной надвратной башни, отчего на мосту во все стороны полетели кровавые брызги. Плетеные щиты, даже дохленькие, больше не защищали нападающих. А значит невеликую энергию каменной картечи уже ничто не гасило. И била она заметно сильнее. Что немало удивило штурмующих. Слишком быстро тюфяки перезарядили. И двух минут не прошло.
Залп. Залп.
Бах!
Гулко ударил тюфяк с башни, стоявшей довольно далеко от ворот. Отчего Ваня немало удивился и отправил парнишку из местных сбегать туда и доложить то, что увидит. Ничего страшного там не произошло. Татары под прикрытием натиска на ворота атаковали крепость от наименее крутого оврага. Для чего сделали даже несколько длинных лестниц — длинные бревна с привязанными перекладинами. И удар картечи оказался для них полной неожиданностью. Крайне губительной и изрядно деморализующей.
Бах! Бах!
Вновь ударили фронтальные тюфяки со сдвоенной надвратной башни. И это стало финальным аккордом штурма. Противник, умывшись кровью, больше не рисковал идти на приступ. А все его приспособления остались валяться под стенами. Все плетенные большие щиты. Все лестницы. И даже таран. Много его воинов попадало с моста в ручей. Ограждений-то не было. Кто-то сам туда сорвался, кого-то спихнули наседающие товарищи, невзирая на то раненый боец или убитый. Довольно было и того, что валялся, мешая пройти.