— А дыры эти зачем?
— Чтобы тепло лучше держал. Если кирпич единым куском, то хуже получается. Причем, как ты видишь, внутренняя часть у него крепкая, монолитная, а дыры ближе к внешней. Так лучше выходит — и печь греется сильнее, и рядом с ней не так жарко.
— Ладно, — махнул рукой Великий князь. — Все это, пустое. Надо, значит надо. Мне до того нет дела. Но ты не сказал, для чего печи сии.
— Для разного, — уклончиво ответил Ваня.
— Не хочешь говорить? — С нотками железа в голосе произнес отец.
— Пойдем, — после долгой паузы ответил сын, тяжело вздохнул и, не оглядываясь, двинулся в свой рабочий кабинет. Ну как кабинет? Просто просторную комнату, возле которой всегда стоял караул. Независимо от того, был ли Ваня внутри или нет. Посторонним вход сюда был запрещен под страхом очень тяжелых наказаний, вплоть до смертной казни.
— Присаживайся, — произнес княжич отцу и, видя непонимание на лице, пояснил: — Те слова не для всех ушей.
— Ясно, — вполне благожелательно ответил отец, одобрив осторожность сына.
— Эти печи дают очень большой жар… — произнес Ваня и замолчал, задумавшись, не понимая с чего начать.
— И что с того?
— Не знаю, с чего начать. Полагаю, детали тебе не интересны?
— Так и есть.
— Эта печи позволяют переделывать крицу в железо без долгого и мучительного махания молотами. Быстро, дешево и много. Во всяком случае, на один безмен доброго железа тратится всего два часа выпекания в тигле, вместо седмицы махания молотами. А угля уходит в два десятка раз меньше, чем обычно в горне сгорает при том же деле. Да и качеством оно лучше получается. Мда… это сложно оценить, но кузнецам мое железо по душе.
— Не хочешь у ковалей покупать их прутки да проволоку?
— Не хочу.
— Почему?
— Дорого и мало.
— Мало? А сколько же у тебя делают?
— В печь тигель ставится на пять безменов варева. Выпекается два часа. Потом заглушку снимают. С помоста тигель достают щипцами, подсыпают угля и ставят новый тигель. Затем заглушку возвращают на место на следующие два часа. Ночью тоже трудятся.
— Ночью? — Удивился отец.
— Чтобы печь не остывала и в пустую жар не отпускала. Так вот. За день и ночь работающая печь пропускает через себя одиннадцать тиглей по пять безменов в каждый. Совокупно — три с половиной пуда . Добрый коваль молоточным перестуком столько и за пару месяцев не сделает даже с тремя подмастерьями-молотобойцами.
— А чего не дюжина?
— Так уголь досыпать надо. Зольник почистить. Это время. И все делать осторожно. Расколоть заглушку или тигель — плевое дело. Да и опасно с таким жаром работать. Опять же осмотреть нужно, где возможно. Печь-то работает непрерывно, пока кладка разрушаться не начнет и упускать этот момент опасно. Но ей на смену всегда стоит запасная, чтобы сразу включить в дело, пока эту порченную ремонтируют. Из-за чего и выходит, что постоянно работает только две печи. Оттого и выход за полную смену не пятьдесят пять безменов, а сто десять. В седмицу же без малого полсотни пудов набегает. Для дел бронных более чем достаточно. Еще и на продажу выходит немало .