«Так, — ответил он. -— Что бы ты хотел услышать от меня?»
«Ты тренер, тебе и решать».
Он ничего не сказал. Вышел из номера.
Да, я знаю, что поступаю по-детски, что не говорит в мою пользу. Но произошло то, что произошло. Я
чувствовал, что мне нужно было выговориться. Я был нерешителен. Я отчаянно хотел играть. Но я не
мог терпеть всякой чепухи. Из таких ситуаций никто не выходит героем.
Я вошел в номер Мика Бюрна.
«Скажи ему, что я ухожу».
На самом деле мне хотелось бы достойного и великодушного ответа: ты сделал ошибку, давай ее
забудем.
Вскоре все узнали о случившемся. Мне позвонил из Англии Майкл. Мы поговорили. Я все ему
рассказал. Он напомнил мне о последствиях моего ухода. Я же сказал ему, что, возможно, из-за того, что я останусь, возникнут свои, иные последствия. Я просто сойду с ума. Майкл попросил меня
позвонить Алексу Фергюсону. Тренер держал связь с Майклом. Он все узнал. «Тренер в отпуске на
Мальте, — сказал Майкл. — Позвони ему на мобильник».
«Нет, Майкл».
«Рой, ты должен это сделать для него».
Я разговаривал с тренером в течение получаса. Я рассказал ему обо всем. Он согласился, что все
походило на фарс. Как и Майкл, он вновь заговорил о последствиях моего решения. Алекс Фергюсон
также согласился с тем, что у меня есть право изменить свое решение.
Незадолго до восьми часов вечера в дверь кто-то постучал. Это был Мик Бюрн.
«Рой, у тебя есть три минуты, чтобы принять решение. Нам нужно отправлять факс с составом команды
в ФИФА».
«Я остаюсь», — сказал я.
В обед на следующий день Маккарти созвал команду.
«В последние дни произошло много событий. Теперь мы должны забыть обо всем, нам нужно
продолжать делать свое дело». «Да, — подумал я. — Я очень хочу играть на чемпионате мира. Прикуси
язык».
Я согласился на два интервью с Томом Хамфризом и Полом Киммэджом. Я уважал этих двух ребят. С
ними интересно общаться. Они задают интересные вопросы, под своеобразным углом, а не типа того:
«Кто выиграет? А такой-то и такой-то хорошие игроки?» У них был талант интервьюера. Они задавали
обычные вопросы. Я так же им отвечал. В четверг утром около 7.45 мне позвонил Том Хамфриз.
Разница во времени с Дублином составляла восемь часов, и газета «Irish Times» вот-вот выходила в
печать.
«Рой, могу ли я с тобой встретиться, чтобы просмотреть это интервью и убедиться в том, что в нем все
изложено верно?» Я спустился, прочитал статью и дал положительный ответ. Я был признателен Тому,
что он попросил меня об этом.
Статья появилась в четверг утром. В ней было точно передано все, что я чувствовал. Я полагал, что у