— Прошу простить мою бестактность, но, — Легран повернулся ко мне, заглянул в глаза, словно силился прочесть все, даже самые потаенные мои мысли, — Александрин, вы простили его?
— Простила. — Ласково посмотрела на мужа, не выпускавшего моей руки из своей.
Хорошо бы растянуть эти мгновения, когда он рядом, превратив их в вечность.
Пришлось поведать мэтру Леграну о том, как с помощью богопротивных чар и страшных жертвоприношений Берзэ и Серен манипулировали Стражем, желая с помощью Морана и его силы подарить моей окаянной кузине новую жизнь.
В моём теле.
— Но не всё прошло так, как рассчитывала Серен, и вот теперь она герцогиня д'Альбре. А Опаль погибла.
По мере того как я говорила наш гость то становился ещё бледнее, если такое вообще было возможно, то начинал багроветь от возмущения. История дочери покойного графа ле Круа явно не оставила его равнодушным, всколыхнула в душе мага самые разнообразные чувства.
— Вот ведь демоново отродье! — наконец, не выдержав, воскликнул он.
Это ещё мягко сказано. Я её насквозь прогнившую светлость и не такими эпитетами награждала.
— И последнее… Есть у меня подозрение, что сила, которую я, по мнению кузины, якобы нагло у неё украла, на самом деле когда-то принадлежала мне. Сами понимаете, спрашивать у Серен, надеясь на её раскаянье и искренний ответ, не имеет смысла.
Легран моему заявлению ничуть не удивился, только хмыкнул негромко:
— Это бы многое объяснило. Слишком уж быстро вы овладели огненной стихией и подозрительно легко научились ею управлять.
Так как время поджимало и Стражу следовало отправляться во дворец исполнять роль королевской няньки, его светлость прервал размышления мэтра, попросив:
— Расскажите, как так вышло, что вас обвинили во всех смертных грехах. После вашего ареста в Фор-Левек и другие тюрьмы было отправлено более двух десятков магов — самых одарённых и просвещённых людей Вальхейма.
— Мне кажется, благодарить за это я должен монсеньора Бофремона.
И Легран поведал нам о том, как пытался добиться аудиенции у его величества, чтобы переговорить с правителем о щекотливой ситуации, касающейся небезызвестного всем Стража — моего ранее зачарованного, а ныне одержимого мужа.
Вот вечно с ним всё не слава богине.
На свою беду, вместо короля учитель повстречал кардинала и по глупости доверился тому.
— Я рассказал о своих подозрениях относительно вас, маркиз, — погружался в воспоминания маг. — Бофремон выслушал меня, а после заверил, что обязательно примет меры, и отпустил со своим благословением. Я даже не успел отъехать от дворца, когда мою карету остановили гвардейцы его высокопреосвященства. Я не сопротивлялся, но меня всё равно связали, оглушили. Следующее, что помню, — это как очнулся в темнице. А дальше…