Фыркнув, Клеменс направляется следом за ним.
– Никто не упрекает меня в том, что я много говорю, кроме вас, – бросает она, но тот даже не оборачивается.
Они выбираются из погреба и слепо щурятся: наверху стемнело, тусклый фонарный свет до места их преступления не дотягивается, и они продолжают оставаться никем не замеченными. Клеменс с облегчением думает, что сегодня тюремная решетка ей не светит.
– Наверное, это о чем-то говорит, и вы могли бы сделать выводы, – отвечает Теодор на ее последнюю реплику, пока его руки умело возятся со взломанным замком. Подумать только, они проникли в чужие владения без спросу!
– А я и сделала, – кивает она. – Вы не любите людей, с которыми приходится использовать больше чем пару слов.
– Поразительная наблюдательность, – язвит Теодор. – А теперь, пожалуйста, возьмите меня под руку и замолчите. Мы гуляем.
Они возвращаются неспешным шагом. Клеменс приходится ухватиться за локоть и плечо своего ворчливого спутника, потому что ноги совсем окоченели и она почти их не чувствует. Когда странная пара появляется в доме, их встречает внезапная тишина.
– Атлас! – раздается скрипучий голос Стрэйдланда, и сам хозяин сегодняшнего вечера появляется перед ними с бокалом вина. – Я уже подумал было, что ты снова хочешь украсть одну из моих картин!
– Я никогда не хотел украсть ни одну из твоих картин, чванливый старик, только взглянуть…
– Замечательная выставка, мистер Стрэйдланд! – прерывает Теодора Клеменс. – Мистер Атлас и я немного заблудились в вашем чудном доме, а потом просто вышли подышать свежим воздухом. У вас прекрасный сад!
Стрэйдланд мгновенно делается приветливее.
– Рад, что вы оценили, мисс Карлайл. Надеюсь, мое последнее приобретение пришлось вам по душе?
Теодор скрещивает руки на груди и стискивает ладонь Клеменс так крепко, что ей приходится ткнуть его локтем в бок.
– Да, конечно. Ваша «Леди» прекрасна. И мне понравилось, как вы ее разместили. Думаю, отец был бы рад узнать, что вы отнеслись к ней с таким почтением.
Стрэйдланд остается доволен и, кинув на прощание последний презрительный взгляд Теодору, удаляется развлекать гостей.
– Напыщенный индюк, – припечатывает Атлас и наконец отпускает руку Клеменс.
– Странно, что он пригласил вас, если думает, что вы пытаетесь что-то у него украсть, – задумчиво произносит она.
– Еще раз повторяю: я не краду никаких картин. Я всего лишь смотрю на них.
– Ну разумеется. – С этими словами Клеменс направляется к низкой софе в малой гостиной, окна которой выходят на задний двор, и садится. – Именно поэтому вам запретили приближаться к дому Стрэйдланда без сопровождения, верно?