Здоровенный цыплёнок, покрытый клочками зелёной шерсти, неосмотрительно высунул длинную морду, утыканную несколькими рядами мелких треугольных зубов. Но после выстрела Тенингена обмяк и с недовольным бульканьем, свалился нам под ноги. Топот дюжины лап — остальные затарахтели, шарахнулись вглубь коридора. Но Тенинген смело вступил внутрь, и я лишь слышала, как он радостно орёт, перекрывая все остальные звуки.
— Фу, бл…, устал, — Тенинген с довольной улыбкой, наконец, вылез из двери, весь перемазанной желтоватой слизью, усыпанной зелёной шерстью. Вытер пот со лба. Щёлкнул себя по правому виску, вызывая связь. — Эй, вы там птицеводы хреновы, заберите своих кур.
— Каких ещё кур? — из стены шагнул к нам высокий сутулый мужчина в синем комбинезоне.
— Вигрид, у вас сбежали колубосы, — объяснила я. — Они сидели в коридоре. Вы должны за ними следить. Они опасны, когда голодные.
— Да черт их дери, они просачиваются через малейшую дыру! — жалобно пробормотал Вигрид. — Уследить не можем. Вы их убили? — голос задрожал, уголки рта опустились, и всё складки на его длинном тёмно-жёлтом лице обвисли.
— Нет, я их усыпил, — важно изрёк Тенинген, вытирая бластер о штаны, потом сунул его в карман. — В следующий раз фарш из них наделаю. Понял?
— Понял, — проблеял жалобно Вигрид. — Сейчас вышлю команду. Голограмма зашипела, замерцала и распалась на множество мелких огоньков.
Благополучно миновав коридор, мы оказались около лифта перемещений — за дугообразной аркой отсвечивала синевой массивная металлическая дверь. Тенингену пришлось пригнуть голову, чтобы войти, а я легко проскользнула вслед за ним. Плита упала, как нож гильотины. Глухое гудение. И буквально через пару секунд мы уже находились внутри лабораторного комплекса.
Свет вспыхнул, изгнав тьму из всех углов. Пустынное помещение, наполненное мертвенной прохладой, выглядело заброшенным. Но радостно приветствуя нас, один за другим с лёгким гудением вспыхнули голографические экраны на стенах. В центре раскрутился шар общего интерфейса.
Я вызвала характеристики Громова, вгляделась с тайной надеждой, может быть произошло чудо. Нет, всё осталось прежним — степень разложения — ноль процентов, но все остальные функции замерли в нижней части шкалы.
Тенинген потопал тут же к большому до потолка шкафа. Вытащил тесак с зубастыми зазубринами на лезвии и подозрительными бурыми пятнами.
— Слушай, а может, я ему… это отрублю?
Со свистом рассекая воздух, помахал тесаком. Я ничего не ответила, только взглянула на Тенингена так, что он лишь криво ухмыльнулся и бросил с грохотом грозное оружие обратно на полку. Достал электропилу. Громкое жужжанье ударило по нервам.