Тебя устраивает такой ответ, читатель? Меня – нет. Верю, что Барьяхтар – не дутый академик атомщик, но по морали то он – не специалист. Как же он может так лихо обещать увеличить в тысячи раз моральность специалистов по эксплуатации атомных станций? И это в обществе, моральность которого характеризует выше описанное нравственное состояние Академии Наук. Кстати, о нравственном состоянии самого Барьяхтара и о том, что такое – современный ученый специалист, даже если он настоящий ученый, а не дутый академик.
Ну, о честности Барьяхтара свидетельствует уже его заявление о том, что он собирается увеличить моральность выпускников КПИ в тысячи раз. И то, что, рассказывая не специалистам, в частности правительству, о безопасности атомных станций, он вводит их в заблуждение, подменяя понятие безопасности на предмет взрыва безопасностью на предмет загрязнения. Но волей обстоятельств я познакомился с Барьяхтаром через упомянутый междисциплинарный семинар, которым он руководит, еще до того. Когда я впервые пришел на этот семинар и увидел, что главный вопрос, который волнует его участников, это нахождение общего языка для общения представителей разных научных дисциплин, я предложил заместительнице Барьяхтара Рыжковой, которая вела в тот раз заседание в отсутствие Барьяхтара, свой доклад по единому методу, поскольку он как раз и дает этот самый язык. Я даже начал излагать его там во время обсуждения, публика меня поддержала на предмет того, что хочет послушать мой доклад на отдельном семинаре, и Рыжкова назначила мое сообщение на следующий раз. На следующий раз доклад не состоялся, т. к. кто-то откуда-то приехал и его нужно было срочно послушать, пока он не уехал. Затем доклад перенесли по еще какой-то причине. Наконец, Рыжкова мне сказала, что вообще не она решает, какому докладу, когда быть, и мне надо обратиться к Барьяхтару. Что я и сделал.
Я изложил Барьяхтару ситуацию и предложил познакомиться с главной моей статьей по единому методу обоснования. Он согласился и, когда ознакомился, сказал, что не возражает против моего доклада, но решать должен ученый совет семинара. И опять все зависло, семинар проходит за семинаром, а моего доклада не назначают. Обращаться с напоминаниями, выклянчивать доклад мне было противно. Так прошло с полгода или больше и вот после очередного семинара, на котором делал сообщение зам министра по образованию, я, выйдя с товарищем и пройдя с ним парк КПИ, остановился на выходе поговорить, перед тем как разойтись. И тут вижу, что по той же дорожке, по которой мы перед этим шли, идут Барьяхтар с замминистра. Под влиянием мгновенного импульса я решил использовать ситуацию и, когда они поравнялись с нами, обратился к Барьяхтару. «Вы помните, – говорю – я давал Вам статью по единому методу обоснования, и Вы сказали, что не возражаете против моего доклада по этому методу на семинаре, но решать должен ученый совет. Ну, при чем здесь ученый совет семинара, если всем известно, что решаете Вы, и ученый совет, даже если он есть, проштампелюет Ваше решение». Барьяхтар на минуту растерялся, но врать в присутствии зам министра и еще одного человека не решился и сказал: «Ну, конечно, ученый совет здесь ни при чем. Сознаюсь, я просто не понял Вашей статьи и прикрылся ученым советом». (Как это у них принято, «интеллигентские штучки», вспомнил я). «Но теперь, после многих Ваших выступлений на обсуждениях, я вижу, что надо-таки дать Вам сделать доклад у нас на семинаре». Ну и, конечно же, доклад до сих пор так и не состоялся, а то заявление Барьяхтара было не более, чем игрой на зам министра, реакцию которого в тот момент Барьяхтар не мог предвидеть. Ну а потом, кулуарно, они как-то договорились.