– Нет, минут двадцать и будет видно поселок, – задумчиво ответил Илья.
– Так, дорогие мои, – обратился я к Валентине и Грише, – нам надо срочно придумать позывные, а то во время переговоров по рации называть друг друга настоящими именами это сущее непотребство. Ты, – ткнул я пальцем в сторону Гриши, – будешь Асланом. Ну, а вы, Валентина Батьковна, будете – Магомед, можно сокращенно Мага, ну а меня зовите Русланом, – закончил я.
– А почему так? – подозрительно посмотрел на меня Гриша.
– Военная хитрость, – лаконично ответил я.
– Нет, ну, а чего сразу чуркистанские клички брать? Нельзя, что ли, нормальные позывные выбрать? Злой, Свирепый, Резкий – чем тебе такие имена плохи? – обиженно спросил Гриша.
– Всем, – отрезал я. – К примеру, резким бывает еще и понос. Не спорь с командиром.
– Точно! Это все из-за мамкиного наследства. От сука! – неожиданно выдал молчавший до этого Илья.
– Ты это о чем? – тут же спросил я.
– О брате. Ему выгодна моя смерть, потому что тогда все мамкино наследство достанется ему одному.
– Что, сильно богатая у вас родительница? – поинтересовался я.
– Ей от ее итальянского хахаля достался дом и квартира, ну и на счетах что-то около двухсот тысяч евро. А если дом продать, то в общей сумме «лям» наберется.
– Шикарно! Илюха, ты не бзди, поможешь нам это осиное гнездо выжечь, и мы твоего брата заставим раскошелиться на твою долю, еще до того, как придется делить наследство вашей маменьки. Связи в старом мире есть!
«Соболь» перевалил через небольшую сопку, и перед нами открылся шикарный вид на несколько километров вперед. Дорога петляла змеей по склону вниз, огибая островки густых кустов и небольших корявых деревьев, а где-то там внизу блестела лента широкого ручья, на противоположном берегу ручья угадывалась полоса вырубки леса, среди которой стояло несколько модульных домиков, вагончиков на колесах и деревянных сараев с навесами. Взглянув в бинокль, я даже заметил разномастные машины, спрятанные среди деревьев. До цели оставалось чуть больше километра.
– Илья, давай помедленней, мне надо подумать, – приказал я. Потом передал бинокль Валентине: – Что скажешь?
Женщина всматривалась несколько минут, потом машина резко затормозила, и мы все повалились на пол. Первым делом я схватился за пистолет, почуяв неладное.
– Извиняюсь, – прохрипел Илья. Удавка на шее резко натянулась, едва не задушив его. – Тут полно карстовых расщелин и вымоин. Чуть в одну не угодили.
Выглянув, я убедился, что парень не врет. Действительно, чем ниже по склону мы спускались, тем четче было видно, что многочисленные ручьи, образовавшиеся при таянии снега, стекали к речушке, проделывая в земле глубокие трещины и овраги.