– Ты не птичка, – всегда предупреждала ее мать. – Не вздумай прыгать с дерева.
Рыбы же не летают, подумала малютка. Или летают? Но не успела она мысленно исправить воображаемую картинку, как появились другие карпы – крошечные мальки, посыпавшиеся из брюха большой рыбы аккуратными рядами. От их полета завибрировал воздух. Медного цвета прозрачные волоски на ее руках и шее щекотно поднялись. Девочка бросилась бежать. Повинуясь инстинкту, на бегу она подобрала с земли спелый плод хлопкового дерева, разломила его и заткнула уши белой ватой, находившейся внутри. Она забилась в утробу исполинского дождевого дерева, подтянув колени к груди и обхватив себя руками, свернувшись, как зародыш в матке, когда мир вокруг начал взрываться.
Тунь понемногу вызнал все это от самой девочки и немногих односельчан, которые тоже чудом спаслись при бомбежке и были увезены в Пномпень. Девочка была такой крошечной, что Тунь буквально не заметил ее при первом посещении клиники Кальметт, окутанной, как марлей, дымкой беды и неприкаянности, тянувшейся из приемной в анемично освещенный коридор.
В больницах не хватало персонала, поэтому Тунь и Прама – в шестьдесят девятом приятель был еще жив – вместе с другими членами политического кружка приходили в Кальметт волонтерами. В отсутствие медицинской квалификации их задачей было в основном провожать раненых – ходячих – в соответствующий кабинет. Им с самого начала объяснили, что некоторые маленькие дети не понимают – у них больше нет дома и семьи, поэтому с ними нужно говорить с большой осторожностью. В городе устраивались временные приюты, где дети оставались, пока им не найдут опекунов – может, отыщутся дальние родственники и заберут сирот. Мальчиков помещали при храмах, а вот девочек, брошенных и всеми забытых, переводили в сиротские дома. Ни для кого не было тайной, что жизнь в сиротском доме – это ад без надежды на достойное будущее.
Выйдя в коридор за очередным пациентом, Тунь заметил среди раненых и контуженных маленькое, идеально круглое личико – «горошинка» было первым, что пришло на ум. Девочка и вправду напоминала крохотное семечко, цельную, независимую жизнь, которой нужна лишь любовь и забота, чтобы расцвести. Однако волей судьбы она оказалась здесь, в тесном туннеле окровавленных бинтов и хрипов умирающих. Почувствовав его взгляд, девочка подняла глаза – и в них вспыхнула неистовая, сродни узнаванию, надежда. При виде такого зеркального отражения встречи, случившейся у него месяцем ранее, Тунь не смог пройти мимо.
Встреча произошла перед