А продавец должен все это желчное ворчание выслушать с милой улыбочкой и сто раз сказать «извините». И постепенно на душе нарастает броня, а улыбка выскакивает автоматически, не имея ничего общего с истинными чувствами.
Именно так я теперь улыбнулась Чезену, словно самому выгодному постоянному покупателю, и сказала фирменным голоском:
– Я запрещаю тебе разговаривать. Если очень нужно будет что-то сказать по делу – поднимешь руку.
Развернулась и ушла окончательно, в упор не заметив вытянутой вверх руки.
И только заперев камеру на задвижку, проверив других рабов и вернувшись в свою каморку, смогла выдохнуть застрявший в груди ком и содрать с губ приклеившуюся улыбку.
Но даже глотая ставшее безвкусным любимое мороженое и глядя в белесое от жары небо, так и не сумела выкинуть из памяти застрявшее там гнилой занозой слово «невеста».
К вечеру стало невыносимо жарко, и добавилась тяжкая духота, обычное явление на болотах. Я несколько раз ходила в душ, и пленникам тоже создала пару раз прохладный дождик. А еще, посомневавшись, послала по большой пачке фруктового мороженого. Все-таки пока они только подозреваемые, и, возможно, не все из них действовали по своей воле.
А когда солнце почти скрылось за горизонтом, унося с собой мою надежду на спасение, в сетку балкончика неожиданно снова стукнуло что-то твердое.
Зеленая шкура вмиг окутала меня защитным полем, и вдруг стало понятно, как зря я ее снимала. Мучилась от жары и тревоги, заглядывала в зеркало, чтобы проверить пленников и Пуля, вглядывалась в пустое небо, откуда солнце выгнало даже птиц.
А могла бы наслаждаться созданной магией шеоссов прохладой и не только ощущать рабов, но еще и слышать каждое их слово. И заранее почувствовать приближение пары грифонов, которые сейчас тревожно стучали в сетку, не понимая, почему я стою столбом и ошалело смотрю на них, вместо того чтобы действовать.
А я всхлипнула тайком, порадовавшись тому, что шеоссы не умеют плакать, и одним махом убрала сетку.
Грифоны ринулись внутрь, но в каморку вошли уже маги.
Авинкес и Линс, тот самый, на которого когда-то обиделся дед.
– Варья! – стиснул меня магистр. – Как ты тут?
– Хорошо, – убирая шкуру, улыбнулась я облегченно. – А у вас как?
– Уже тоже хорошо… но рассказывать долго. Мы должны сегодня вернуться. Чезен с тобой?
– Да, – кивнула я, уже понимая, что двух грифонов для переноса моей компании маловато, и тихо призналась: – Но я тут поймала толпу бандитов и превратила в рабов.
– Здесь? – Шеоссы уставились на меня недоверчиво, как на сумасшедшую.
– Варья, – опомнившись, мягко сообщил Винк, – ты умудрилась уйти на южный континент. Скажи, что именно ты представляла, открывая портал?