– Ты вторгся на ее территорию, Дон. И не в первый раз, – заметил Джин, когда дверь за Рози закрылась.
– Как мы можем поддерживать интересную беседу, не определив область общих интересов?
– Не знаю, Дон. Но Рози не нравится, когда генетики указывают психологам, что делать. Первый пример – это я. Второй – ты.
Я объяснил, каким образом проект «Матери-лесбиянки» обеспечит мне доступ к важной информации в области отцовства.
– Дело хорошее, – сказал Джин. – Ты сможешь поучить ее материнству с таким же успехом, как ты сделал это в отношении психологии.
Он поднял руки, призывая нас обоих остановиться.
– Шучу. Тебе ни в коем случае не надо учить Рози, как быть матерью. Если ты на этом проекте чему-нибудь научишься, отлично, но лучше удиви ее своими навыками, а не выноси мозг своими знаниями.
Джин порекомендовал мне больше не обсуждать проект «Матери-лесбиянки».
Занятия по программе «Хороший отец» начинались в среду, девятого октября, в районе Верхнего Вест-Сайда. Как и в случае с освидетельствованием на педофилию, я поразился, как долго приходится ждать помощи человеку, от которого исходит потенциальная опасность.
Я сказал Рози, что у меня мальчишник, и, чтобы уменьшить масштаб обмана, позвонил Дейву и позвал его с собой. Джин ужинал с Инге.
– Я должен подобрать хвосты по работе, – сказал Дейв. – У меня вот такие кипы бумаг скопились.
Не видя Дейва, я не мог оценить высоту кип, указанную им, но нашел сильный довод:
– Я рекомендую тебе сделать что-нибудь, связанное с будущим ребенком. Отсутствие у тебя заинтересованности производит на Соню неблагоприятное впечатление.
– Это она тебе сказала? Когда?
– Не помню.
– Дон. Среди множества твоих качеств забывчивость отсутствует.
– Мы с ней однажды пили кофе.
– Она мне про это не рассказывала.
– Вероятно, ты не спрашивал. Или был слишком занят работой. Давай встретимся в метро на Сорок второй на платформе, которая из центра, в шесть сорок семь вечера, и пойдем вместе на эти занятия. По моим подсчетам, оттуда до места тринадцать минут.
– Я понял.
Занятия проходили в помещении, примыкающем к церкви. Кроме нас с Дейвом там присутствовали четырнадцать других мужчин, включая организатора, человека лет пятидесяти пяти, ИМТ примерно двадцать восемь, чью внешность делали примечательной обширная лысина в сочетании с очень длинными волосами и бородой. По случаю теплого вечера он надел футболку, которая позволяла видеть, сколько этот человек вложил в бизнес тату-салонов.
Он сказал, что его зовут Джек, и объяснил, что в свое время был байкером, сидел в тюрьме и, бывало, плохо относился к женщинам. Он говорил довольно долго, но в его речи отсутствовала важная информация. Я предположил, что Джек скромничает. Когда он предложил задавать вопросы, я поднял руку.