– Нарушение когнитивной функции – распространенный побочный эффект при беременности. Ты должна требовать к себе особого отношения.
– Из-за беременности?
– Совершенно верно. Это научный подход.
– Нет.
– Это иррациональная реакция. Еще один побочный эффект беременности.
– У меня просто был тяжелый день. Думаю, я сдала. Забудем про это.
Человек не умеет забывать по команде. Велеть ему забыть – все равно что запретить думать о розовом слоне или покупать определенные продукты питания.
Обусловлено ли ослабление когнитивной активности при беременности эволюцией или же оно отражает переориентацию ресурсов в пользу репродуктивного процесса? Второй вариант представляется более вероятным. Я раздумывал над этим, пока Джин пытался успокоить Рози с помощью выкладок, согласно которым преподаватели обычно неприязненно относятся к студентам в промежутке между собственно экзаменом и выставлением оценки.
Я пришел к определенному выводу и поделился им:
– Неудача на экзамене может способствовать повышению качества ребенка.
– Что? Дон, иди оденься к ужину.
Рози вернулась в свой кабинет-спальню, предположительно, для того чтобы также одеться к ужину. Джину хотелось договорить. Я подозревал, что причина его неспокойного поведения заключалась в переизбытке выпитого кофе либо в Инге.
Он крикнул вслед Рози:
– Думай о диссертации. Этот экзамен – мелочь. А диссертация – это шесть лет работы. Если это поможет вам хорошо отпраздновать сегодня вечером, то слушай меня: я твою диссертацию утвержу, в худшем случае – с минимальными поправками. Мы можем не сходиться с тобой во взглядах, но это настоящий вклад в науку, и ты должна собой гордиться. Я на тебя наезжал все это время, чтобы ты не расслаблялась. Иди и отметь это дело.
– Ты разве с нами не идешь? – отозвалась Рози через дверь.
– Я где-нибудь добуду себе пиццу.
– Я думал, ты ужинаешь с Инге, – сказал я.
– Не каждый вечер. Пока нет.
– Я думала, ты пойдешь с нами. Ты очень много сделал, чтобы все состоялось, – продолжала Рози.
– Нет, оставлю вас вдвоем.
– Серьезно, я тебя очень прошу, пойдем с нами, пожалуйста.
Рози создавала проблему – совершенно неожиданную проблему. Она постоянно жаловалась на Джина – как на научного руководителя, как на жильца и как на человеческое существо в целом, – поэтому я предполагал, что она не захочет видеть его в тот момент, когда будет праздновать «избавление от этой сволочи» (ее собственные слова). Я заказал столик на двоих в ресторане, который пользовался чрезвычайной популярностью. Я объяснил ситуацию, но Рози продолжала настаивать: