– Чушь. Поставят еще один стул. Не могут же они нас выгнать.
Судя по моим переговорам с персоналом ресторана, второе утверждение Рози не соответствовало истине.
Ресторан находился в Верхнем Ист-Сайде, и до него можно было дойти пешком, хотя последние три квартала Джин и Рози преодолели с трудом. Обоим пора было обратить внимание на свою физическую форму. Я подсказал Рози, что именно таким образом она могла использовать время, освободившееся после завершения диссертации и сдачи экзамена. За стойкой, расположенной прямо у входной двери, стояла администратор. Я обратился к ней в своей стандартной манере:
– Добрый вечер. Я заказывал столик на фамилию Тиллман.
Можно подумать, я сообщил ей, что в ресторане обнаружили бубонную чуму. Она торопливо удалилась.
– Что ей не понравилось? – поинтересовалась Рози. – Ты в пиджаке.
Это была правда, хотя формально дресс-код в ресторане отсутствовал. Я понял, что речь идет о том вечере, когда мы с Рози впервые ужинали вдвоем. Цепочка событий, которая началась с того, что меня не хотели пускать в заведение из-за разногласий в толковании понятия «пиджак», в конечном счете привела к возникновению наших отношений.
Администратор вернулась в сопровождении строго одетого мужчины. Я предположил, что это метрдотель.
– Профессор Тиллман. Добро пожаловать. Мы ждем вас.
– Разумеется. Я сделал заказ. На это время. Точно.
– Да. На двоих, если я не ошибаюсь?
– Совершенно верно. Было на двоих. Теперь на троих.
– Ресторан очень переполнен. И шеф-повар, как я понимаю, затратил немало усилий, чтобы выполнить ваши пожелания.
«Очень переполнен» – хорошо, что мой отец этого не слышал. Но пойти без Джина после того, как он преодолел расстояние до ресторана пешком, было неприемлемо и грубо.
– Тогда мы найдем другое заведение, – сообщил я метрдотелю.
– Нет, бога ради, нет, мы все уладим. Подождите минуту.
Какая-то пара вошла в ресторан, и он переключил внимание на них.
– Заказ на двоих на восемь часов, – сказал мужчина.
На часах было 20.34.
Они не назвались, но метрдотель явно узнал их и сделал пометку в списке гостей. Я посмотрел на них еще раз. Это была Шумная женщина, с которой мы познакомились в ночь нашего увольнения из бара «Алхимик»!
Теперь не могло возникнуть никаких сомнений в том, что она беременна. И, насколько я мог судить, трезва. По крайней мере, я не ошибся, когда пожертвовал своей работой ради того, чтобы уберечь ее ребенка от синдрома внутриутробного алкогольного отравления.
Спутник Шумной женщины обратился к ней:
– Ты жизнь отдашь за бри с трюфелями.
«Жизнь отдашь»