Я вдруг понял, что практика секса по утрам, а не по вечерам, которой мы придерживались, могла усугубить проблему.
После ужина Рози пошла в кабинет, чтобы заняться диссертацией. Обычно перед отходом ко сну это занимало у нее девяносто пять минут, хотя вариативность была высокой. По истечении восьмидесяти минут я приготовил ей фруктовый коктейль со свежей черникой.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил я.
– Неплохо. Если бы не статданные.
– В мире много дурного. Я хотел бы оградить тебя от всего.
Грегори Пек в роли Аттикуса Финча должен был помочь. Это был, наверное, самый действенный способ из доступных мне. Присутствие Джина серьезно мешало изображать Грегори Пека.
Рози встала из-за стола.
– Самое время. Мне кажется, на сегодня дурного мне хватило.
Она обняла меня и поцеловала – скорее страстно, нежели в знак приветствия.
Нас прервал знакомый звук, донесшийся из непривычного места – кто-то пытался связаться с Джином по скайпу. Я не был уверен, должен ли я отвечать на чужие звонки, но возможно, это была Клодия по срочному делу. Или с предложением о примирении.
Я зашел в комнату Джина и увидел на экране лицо Юджинии, девятилетней дочери Джина и Клодии. Мы не разговаривали с Юджинией с тех пор, как я переехал в Нью-Йорк. Я нажал кнопку «Видеосвязь».
– Папа? – Юджинию было очень хорошо слышно.
– Приветствую. Это Дон.
Юджиния засмеялась.
– Я так и подумала, глядя на тебя. Но одного «приветствую» хватило бы.
– Отца нет дома.
– А что ты делаешь у него?
– Это моя квартира. Мы ее вместе снимаем. Ну, как студенты.
– Здорово! А вы с папой подружились в школе?
– Нет.
Джин старше меня на шестнадцать лет, но, даже будь мы сверстниками, вряд ли он входил бы в мой круг общения. Джин бегал бы на свидания, занимался спортом и пробивался в капитаны школьной команды.
– Алло, Дон!
– Да, Юджиния!
– Как ты думаешь, когда папа вернется?
– Творческий отпуск у него на шесть месяцев. То есть формально – до двадцать четвертого декабря, но семестр заканчивается двадцатого.
– Долго.
– Четыре месяца и четырнадцать дней.
– Поверни-ка голову, Дон.
Я посмотрел на маленький экран в углу монитора и увидел, что у меня за спиной в комнату вошла Рози. Я немного отодвинулся в сторону и увеличил изображение. На ней была непрактичная ночная рубашка. Это был своеобразный эквивалент ее любимого черничного маффина, только белье было черным, а не белым с синими пятнами. Рози слегка пританцовывала. Юджиния окликнула ее:
– Привет, Рози.
– Она меня видит? – спросила Рози.
– Ага, – сказала Юджиния, – на тебе надета…
– Верю, – прервала ее Рози, рассмеялась и вышла из комнаты, помахав мне в дверях. Юджиния продолжала разговор, но мне теперь было трудно сосредоточиться.