– Девушка, вы к кому? – проявила запоздалую бдительность дама с собачкой, но я уже была на полпути к лифту.
Лифт остановился на седьмом этаже. Я вышла из кабины и подошла к стальной двери. Позвонив, я стала ждать. За дверью было тихо. Я позвонила еще раз. Снова тишина. Тогда я решила позвонить к соседям. Почти сразу же дверь открыла маленькая сухонькая старушка с седыми буклями в аккуратном передничке, вся такая благообразная, ну просто божий одуванчик.
– Вы к кому? – спросила она меня.
– К вашему соседу, Михаилу, – ответила я, – но никто не открывает, наверное, его нет сейчас дома?
– Даже и не знаю, – сказала старушка, – да вы проходите, – пригласила она меня в квартиру, – чего в дверях-то стоять.
Я прошла в маленькую, но широкую прихожую. Напротив входной двери находилась кухня. Из комнаты, которая располагалась справа от нее, открылась дверь. Мужчина лет сорока с выпирающим «пивным» животиком, в тренировочных штанах и майке, появившись в дверях, поинтересовался:
– К кому это, бабушка? К тебе, что ли?
– К Мише это пришли, к Мише. А его вот нет дома. Не знаешь, где он может быть?
– Еще чего! Я к нему в секретари не нанимался! – довольно агрессивно ответил мужчина. – И вообще, какое мне дело до этого «голубого»? Тунеядец, вот он кто!
– Ничего он не тунеядец, – возразила старушка. – Он работает в этом, как его, в спортивном клубе, вот. И помочь всегда готов. Всем соседям помогает, всегда мне кошелку с продуктами до двери донесет.
– А! – махнул рукой мужчина и скрылся за дверью, откуда доносились звуки футбольного репортажа.
Мне стало понятно, отчего у внука старушки такая неприязненная реакция на Михаила. Накачанный стриптизер вызывал элементарную зависть у представителей мужского пола, которые привыкли только лишь пялиться в телевизор и наращивать не мышцы, а живот.
– Дочка, пойдем в мою комнату, – предложила старушка.
Маленькая комнатка по левую сторону от кухни поражала чистотой и уютом. Деревянная кровать была убрана так, как раньше принято было: тканевое покрывало, взбитая подушка под кружевной накрахмаленной наволочкой. Я сразу вспомнила свою бабушку, у нее тоже было такое убранство, да еще и ручной работы подзор на простынях. Я села на деревянный круглый стул – кажется, такие называются «венскими». Старушка устроилась в кресле у окна.
– Вас как зовут? – спросила я.
– Прасковья Фроловна, – сказала старушка.
– А меня Татьяной, – представилась я.
Надо было срочно сочинить, по какому поводу я пришла к Михаилу. Ведь Прасковья Фроловна непременно меня об этом спросит. Но старушка неожиданно сама подсказала мне вариант: