– Михаил! Подождите! – крикнула я и почти схватила его за край черной кожаной куртки. Но он как-то сумел вывернуться.
Он быстро выбежал во двор и кинулся в арку, но тут из припаркованного почти рядом с выездом из двора черного джипа внезапно выскочил высокий крепкий мужчина. Он схватил Михаила и буквально затолкал в машину. Взвизгнув тормозами, джип стремительно выехал на улицу. Я быстрее пули кинулась к своей «девятке» и бросилась в погоню. Я старалась следовать за черным джипом, в котором похитители увозили Михаила Амельченко в неизвестном направлении, держась в некотором отдалении. Сначала мне удавалось оставаться незамеченной. Я то отставала, делая это нарочно, чтобы джип мог оторваться от меня на значительное расстояние, то приближалась, но не на слишком близкое расстояние. Иногда я специально пряталась среди других идущих по этой дороге машин. Пока я преследовала похитителей в городе, все было нормально. Но вот джип выехал за пределы городской черты. Теперь придется мне быть осторожной вдвойне: ведь движение стало менее оживленным.
Ведя машину, я думала над причиной, по которой неизвестные схватили Михаила. Конечно, в сочиненную им сказку о смертельно больном отце, к которому он якобы собрался в Петровск, я не поверила сразу. При чем тут это? Ведь не случайно же он заявился в клуб шестого сентября поздно ночью в таком виде. Не может все это быть простым совпадением, точнее, не верю я в эти так называемые совпадения. Все имеет свою причину и объяснения. То, что Михаил звонил Елизавете, это установленный факт. Если он и не является ее убийцей, то определенно он что-то такое знает. В противном случае, зачем ему надо было врать и скрываться?
Но куда, собственно, везли Михаила? Я поняла это, когда джип стал двигаться в сторону Золотой поляны. Здесь находились и непритязательные дачки, и коттеджи посолиднее. А главное, сюда привозили своих жертв криминальные личности, чтобы беспрепятственно учинять над ними расправу.
С другой стороны, а какие точки соприкосновения могут быть у стриптизера и «авторитетов»? Михаил Амельченко ведь не является бизнесменом. Поэтому он избавлен от такой российской особенности, которая носит название «рэкет» со всеми вытекающими отсюда последствиями. Поэтому в данном случае речь не идет ни о рэкетерской «крыше», ни о братках и ни о «стрелке». Но тем не менее в чем-то Михаил все-таки перешел им дорогу, если его подкараулили и схватили. А может быть, это и не рэкетиры вовсе? То есть вполне возможно, что их прямая обязанность как раз и заключается в том, чтобы следить, кто нарушает законы и не платит дань. Но по совместительству, так сказать, они могут и выполнять заказы на устранение неугодных личностей. Но тут возникает закономерный вопрос: кому же стал неугоден обычный стриптизер? Да еще настолько, что против него предприняли самые крайние меры?