– Как можно быстрее. Должен быстро обернуться.
– Ну вот.
Голик неохотно передал факел Рейнсу. Вдвоем с Боггсом они смотрели, как их товарищ движется вдоль линии свечей, задерживаясь у каждой для того, чтобы зажечь ее снова. Свечи стояли там, где их и поставили. Невозможно было сказать, что их погасило.
«Просто внезапный нисходящий поток», – заверил себя Рейнс.
Наверняка так и было. По тоннелю прокатился голос Боггса, плохо различимый из-за расстояния.
– Эй, Рейнс, под ноги смотри!
По пути они отметили несколько вертикальных шахт, но в любом случае торопиться в темноте означало напрашиваться на неприятности.
Рейнс был признателен за заботу. Когда долго живешь в замкнутом пространстве с малым количеством людей, учишься полагаться на других. Не то чтобы у Боггса были причины для волнения – Рейнс шел крайне осторожно.
Впереди погасла очередная свеча, и Рейнс нахмурился. Он не чувствовал движения воздуха, ничего такого, что могло бы указать на гипотетический нисходящий поток. Почему еще могли гаснуть свечи? Очень немногие живые организмы проводили достаточно времени в тоннелях. Встречались какие-то примитивные насекомые, достаточно крупные, чтобы опрокинуть свечу, но целый ряд? Он печально покачал головой, хотя поблизости не было никого, кто оценил бы жест. Насекомое не перемещалось бы так быстро. А что тогда?
Свечи, которые он зажег снова, успокаивающе горели за спиной. Рейнс расправил плечи. Не было здесь никакой дьявольщины. Он поднял факел, осветив тоннель, но ничего не заметил.
Рейнс опустился на колени, зажег очередную свечу и двинулся к следующей. Свет факела отражался от стен, от гладко стесанного камня. От чего-то угловатого и крупного.
Чего-то движущегося.
Движущегося быстро, невероятно быстро. Отражения дробились на осколки, словно в черный металл были вплавлены куски хромированного стекла. Что-то бросилось к Рейнсу со странным, неуместно нежным, булькающим звуком. Он не мог его опознать, никогда не видел ничего подобного, разве что в самых жутких, полузабытых детских снах.
Оно схватило Рейнса, и в этот миг он осознал, что с радостью бросился бы искать утешения в объятиях ночного кошмара.
В сотне метров дальше по тоннелю Голик и Боггс услышали пронзительный крик товарища. Шея и руки Боггса тут же покрылись холодным потом. Еще ужаснее было то, что крик не оборвался резко. Вместо этого он медленно, постепенно стихал, подобно удаляющемуся свистку.
Внезапно потеряв контроль над собой, Боггс схватил оставшийся факел и понесся по тоннелю прочь от этого крика. Голик кинулся за ним.