***
Шердог дал принцессе полчаса на то, чтобы она устроилась на ночь, а потом пошёл в выделенную для ночёвки комнату, сопровождаемый заботливо кудахтающей Маруфой.
— Ну вот, господин, здесь. Задвижка там хорошая, да и стены толстые, можете не беспокоиться.
— Благодарю, — маг небрежно кивнул женщине, и та потопала назад в кухню, ей ещё и посуду убирать да и самой ужинать тоже надо.
Осторожно задвинув запор, маг снял сапоги и на цыпочках подошёл к кровати. Девушка сладко посапывала. Маг улыбнулся и вздохнул. Его сон таким приятным не будет. Пол мягкостью перины совсем не обладает.
Бросив ещё один взгляд на принцессу, маг вдруг подумал: а почему бы ему не устроиться тоже на кровати? Пусть в одежде, пусть без одеяла, но ведь это всяко лучше, чем деревянный пол. Кровать-то большая…
Следующие десять минут прошли в борьбе с собой. Против такого поступка была мысль о том, что он не должен этого делать, ведь всё-таки принцесса, да и визгу будет, если она раньше проснётся… С другой стороны, ведь он ничего такого не замышляет, во всяком случае, не позволит себе, а раз так, то почему бы не использовать возможность хорошенько отдохнуть и выспаться с удобствами? Перевесил внутренние споры довод о том, что, может быть, ему больше никогда в жизни не представится шанс быть с наследницей так близко. Поэтому маг расстегнул пуговицы камзола и снял его, чтобы накрыться сверху, да и спать удобней в рубашке. Теперь нужно осторожно забраться на кровать, чтобы не потревожить спящую девушку. Не дыша, Шердог лёг с краю. Вроде, тихо. Он немного расслабился и неторопливо накрылся импровизированным одеялом. Девушка сонно завозилась, и маг снова перестал дышать. Вскоре раздалось равномерное посапывание, и маг с облегчением выдохнул: не потревожил. Он ещё несколько минут прислушивался, вглядываясь в ночную темноту и размышляя о превратностях жизни, а потом закрыл глаза, глубоко вздохнул, отгоняя непрошенные мечты, и дал себе приказ спать.
Утро началось с неприятностей. От однообразной позы тело затекло, особенно руки. Маг открыл глаза и с ужасом сглотнул. Он уже не лежал на самом краю кровати, нет, во сне он перекатился под бок принцессы и его руки нахально подгребли к себе хрупкое тело. И теперь Шердог даже шевельнутся не мог. И тело не слушалось, и последствий боялся. А самое страшное было в том, что и одна рука принцессы уютно устроилась на его груди, и осознание этого разом вскипятило кровь мужчины. Шердог снова закрыл глаза и начал считать, успокаивая разыгравшееся воображение. А принцесса тем временем завозилась, Шердог решил, что самое время исчезнуть, но тут Одиллия сквозь сон произнесла: