— Да кто же на вас пожалуется? — усмехается Ромион.
— Глупцов хватает, — отзывается королева, и разговор замирает до самого кабинета.
Здесь Изабелла садится в кресло у зеркала — свой нынешний трон — сцепляет руки в «замок» и смотрит поверх них на Ромиона.
— Наслаждаешься, пасынок? Как тебе, нравится быть королём?
Ромион с улыбкой кивает — и садится в кресло у столика с корзиной яблок. Туан подводит меня к дивану, нажимает рукой на плечо — я падаю, а сам Туан садится следом, обнимая меня.
— Отвали, — шепчу я.
— Тише, — шепчет он.
— Матушка, я слышал, вы сделали Виоле предсказание, — говорит тем временем Ромион.
Изабелла кивает и внимательно смотрит на меня.
— Вижу, что оно сбылось.
— Вот как? — Ромион бросает быстрый взгляд на Туана. — А мне что-нибудь предскажете?
— Нет.
— Отчего же?
— Ромион, зачем ты приехал? — вместо ответа спрашивает Изабелла.
— За компанию с Виолой, — пожимает плечами Ромион. — Мы же теперь друзья, как я могу оставить её одну со странным молодым человеком, который питает такой интерес к моему брату?.. А вот зачем приехала Виола, мне и самому невдомёк. Виола?
Я ставлю на колени корзинку с Томми и осторожно вытаскиваю кролика. Тот какой-то вялый — не дай бог объелся морковки! — висит у меня в руках, и Изабелла смертельно бледнеет. Но даже не делает попытки подойти. А я замираю, как марионетка.
Ромион недоумённо смотрит на нас.
— Почему у меня такое чувство, что я один здесь не знаю чего-то важного? Виола? Что это за кролик? Матушка, тебе только его не хватает для твоей великолепной новой шубы? Ты бы сказала, я бы тебе прислал что-то из твоих старых нарядов, например, медвежью шкуру… Виола?
Я начинаю светиться. Золотом. От, полагаю, острого желания прибить Туана прямо сейчас — это, чёрт возьми, несправедливо! Он дал мне приехать к Изабелле, чтобы я показала ей Томми, а потом мы просто уехали?! Да это просто пытка какая-то!
— Дамы… и этот, — Ромион даже не смотрит на Туана. — Что происходит?
— Моя принцесса, — вскакивает Туан, — вам плохо?
Щас тебе станет плохо! Но это я только думаю. Руки сами убирают вялого Томми обратно в корзинку… А в голове бьётся: «Пусти, немедленно пусти, отпусти меня! Ты опустишь!» Так, что аж перед глазами краснеет.
Я взрываюсь золотой пыльцой. Туан отшатывается, изумлённо стряхивает её с себя и вдруг поворачивается к Ромиону:
— Ваше Величество! Помогите, моей госпоже плохо!
— Я вижу, — с интересом экспериментатора отзывается Ромион.
Туан изумлённо смотрит на него, потом подхватывает меня под руку.
— Идём, милая, идём, во дворце тебе станет легче. Зачем только ты захотела поехать!