Эти три месяца в Нью-Йорке я не жил, я выживал. Днем спасала работа и консультации, а ночью мысли о том, что я вернусь к ней. Знаю, она злится на меня, но я смогу все исправить. Я изо дня в день работал над тем, чтобы стать достойным мужчиной для нее, и сейчас пришло время ей это доказать. Тэйлор выслушает меня. Простит меня. Будет моей.
34
Несмотря на мою нелюбовь к полетам, атмосфера аэропорта всегда меня завораживала. Это оазис чистых эмоций, машина времени, переносящая меня в детство .
Мне было девять, когда отец уволился с Нью-Йоркской фондовой биржи, где проработал более пятнадцати лет, и решил основать собственную трейдинговую компанию. Он арендовал небольшой офис в средней части Манхэттена, который впоследствии стал моим первым рабочим кабинетом. Тогда папа много летал, на первых порах заключая сделки самостоятельно, а мы с мамой встречали его в аэропорту после каждой поездки. Эти счастливые моменты встречи нашей семьи останутся в моей памяти навсегда. Улыбающийся отец, появляющийся в стеклянных дверях зоны прилета с распахнутыми объятиями... Я, несущийся к нему очертя голову, бесцеремонно расталкивающий людей вокруг, виснущий у него на шее... Отец никогда не стеснялся проявлять своих чувств на публике. Он крепко обнимал меня и целовал в макушку, каждый раз приговаривая: «Я скучал, сын. Очень сильно скучал». Так происходило до тех пор, пока мне не исполнилось шестнадцать, когда я решил, что стал слишком взрослым для подобных сентиментальностей. Малолетний идиот. Сейчас я бы отдал все деньги мира за возможность обнять его хотя бы раз. Мне так не хватает тебя, пап.
В моих мечтах сегодня меня должна была встречать Тэйлор. Зная ее горячий темперамент, она бы визжала на весь аэропорт, едва завидев меня, и, словно маленькая обезьянка, запрыгнула бы на меня с ногами. Да, именно так бы все и было. Но, к сожалению или к счастью, в жизни мы получаем лишь то, что заслужили, а заслужил я, видимо...это.
Я, блять, убью его.
Посреди зоны прибытия пассажиров в толпе встречающих стоит ухмыляющийся громила в натянутой на глаза бейсболке и тёмных очках. В руках он держит плакат: «С возвращением домой, пупсик. Я скучал» с распечатанной на цветном принтере моей фотографией.
Едва не ломая ручку своего Samsonite, быстрым шагом подхожу к шутнику и выдираю чертов плакат из его рук.
- А очки слабо снять, пупсик? - рычу ему в лицо.
- Даже не поцелуешь? - с издевкой спрашивает Блейк, вытягивая губы.
- Продолжишь в том же духе — начну громко просить у тебя автограф,- предупреждаю его, когда мы разворачиваемся к выходу. – И даже пальцем не пошевелю, чтобы выдрать тебя из рук твоих слюнявых фанатов.