Однако за школой — хотя оттуда и доносился вполне серьезный галдеж, достойный встречи двух домов, — играли только одни малыши. Они азартно гоняли старый, облупившийся мяч и даже не обратили внимания на Пашку. Это было досадно. Он выждал момент, откинул за шиворот прорвавшегося к воротам малыша и здоровой ногой сильно забил мяч за угольную кучу у кочегарки.
Во дворе Пашка встретил только одного знакомого — Мишку-Гогу, но тот был не из «своих». Он работал, учился в вечерней школе, занимался гимнастикой и даже ходил с девчонками в кино.
Пашка завидовал ему, хотя и сам в гимнастике мастак, но в морду дать не решался: Мишка-Гога был здоровый парень.
В парадной, из полутьмы, его осторожно окликнули «свои». Они ни о чем не спросили, только посвечивали папиросами. Пашка подошел вплотную.
— Пашка, тебя… — Копыто выждал, когда пройдет женщина с сумкой, цыкнул ей в спину слюной и закончил: — Косолапый искал.
— Ты, Копыто, скажи ему: если у него душа не в пятках — пусть узнает обо мне в другом месте!
Он похромал на лестницу, довольный своим ответом.
Тетки в комнате не было, она судачила на кухне. Пашка торопливо проверил кастрюли на столе. В одной было что-то. Он вышел на середину комнаты, на свет, держа в одной руке ботинок с больной ноги, в другой — кастрюлю. Понюхал — щи! Пашка прислушался, не идет ли тетка, и выпил щи через край. Потом нашел кусок хлеба, съел его и завалился спать, хотя было еще не поздно. В голове у него путались мысли. Вопросы вставали один за одним: Косолапый и Евсеич, завтрашнее утро и воскресная вылазка в чужую квартиру. Как быть? А может, все это можно совместить? Это было бы самое лучшее, подумал Пашка и закрыл глаза. Но вскоре пришла тетка и принялась бубнить, что нет ей ни покоя, ни жизни. Как всегда…
— А если твой — как его? — Косолапый будет надоедать, я ему всю рожу в дверях ошпарю! Три раза сегодня совался…
Пашка молчал и не мог придумать, как бы лучше поразить тетку новостью.
— Разбуди меня завтра пораньше, — сказал Пашка важно и как можно спокойнее, но тут же, чтобы она не успела послать его к черту, пояснил: — Завтра на работу!
Тетка вышла из-за своей занавески на середину комнаты и остановилась в недоуменье. Она растерянно мяла в руках подушку, топталась, а Пашка с удовольствием наблюдал за ней.
— Во сколько? — спохватилась она, скрывая свое удивленье.
— Давай — в семь!
«Ну и характер! Даже не спросить, куда иду на работу!» — изумился Пашка.
Тетка кинула ему одну из своих подушек и стала потрескивать костями за занавеской — раздевалась спать.
Он с удовольствием ткнулся своей грязной головой в мягкую прохладу подушки и обомлел от удовольствия: такого подарка он от тетки не получал давно.