— А ну, проверь! — толкнул его Гога локтем и отвернулся от могилы.
— Чего?
— Эх ты, сельпо! Проверь, правильно я запомнил слова на памятнике. Ясно?
— Давай! — не обиделся Пашка.
Гога кашлянул и начал, добросовестно повернувшись лицом в сторону бывшего монастыря:
Сейте полезное, доброе, вечное!
Сейте!
Спасибо вам скажет сердечное
Русский народ!
— Точно. А дальше?
— Погоди! — поднял палец Гога, не оборачиваясь. — Это Некрасов обращался к писателям России, к студентам, ко всем просвещенным людям. Понял? А дальше идут слова петербургских студентов, за всех ответивших поэту. Проверяй!
Из уст в уста передавая
дорогие нам имена, не забудем мы
и твоего имени и вручим его прозревшему
и просветленному народу, чтобы знал он и того,
чьих много добрых семян упало на почву
народного счастья.
— Правильно! — Пашка сглотнул слюну, и больше ничего ему не хотелось говорить.
Пока Гога читал эти строки наизусть, ему казалось, что его подымает, как на невидимых крыльях, и при этом становится дальше и больше видно. В душе поворачивается что-то такое, отчего, будто в хорошем фильме, хочется стать лучше и драться за что-то… А он столько раз пробегал мимо такого места, которое только тем и было дорого всей их дворовой шпане, что здесь повесился следователь!
— Гога, а ты в каком классе?
— Пойду в десятый. В вечернюю. Я же работаю.
— Да знаю… Я тоже!
— Тогда жми в вечерку. Да и вообще, что ты носишься с этими подонками? Я вот посмотрю да начну скоро им хребты ломать.
Пашка промолчал. Он вспомнил, что директор в ресторане, выписывая ему трудовую книжку, спросил насчет вечерней школы. Пашка решил, что об этом стоит подумать, только ближе к сентябрю.
— Гога, ты по какому разряду крутишь?
— В гимнастике? По второму. Ну, пойдем к дому, теперь уж она не придет…
Мимо стен старого монастыря, по древним выщербленным плитам на кленовой аллее они вышли на проспект и до самого дома молчали.
Солнце клонилось к Варшавскому вокзалу и било вдоль улицы. Оно озарило весь фасад дома и парадную, где на лавочке густо темнела публика. Оттуда доносилась песня. В середине лавочки, зажатой со всех сторон, сидел герой дня — Петька-Месяц. Они пели без гитары и в такт песне стучали камнями по спинке скамьи.
Пашка с Гогой подошли вплотную, и песня смолкла.
— Я бы тоже пошел к вам в секцию. Что там требуют? — спросил Пашка, с большим трудом не обращая внимания на ребят.
А те прислушались.
— Ну что требуют? Неплохо сразу иметь навыки. Обязательно нужна силенка, здоровье и еще — смелость.
— А где ему взять? — прошепелявил Месяц мелким бесом.
Пашка рванулся к нему, но Гога точно и сильно схватил его за локоть: