— Для вящего эффекта я мог бы прочесть ей одно из тех стихотворений, которыми она особенно восторгается.
— Вы знаете ее любимые?
— Да. Придется сделать вид, что я тоже люблю их, и это будет непросто.
— Потому это и называется постараться, милорд.
Камердинер снова обмакнул тряпку в ваксу.
— О, одно стихотворение из той очень дорогой книги, и она точно не устоит!
Кирк усмехнулся, но потом, сморщившись, дотронулся до нижней губы.
— М-да, кто-то должен научить эту женщину целоваться.
«Любопытно, а кто как не я?»
— Это тоже могло бы считаться старанием.
— Думаете подбить ее на это? — усмехнулся Маккриди.
— Возможно, тут потребуется хитрость. Не могу же я вот так просто подойти к ней и заявить: «Вы не умеете целоваться, но я готов вас научить».
— Звучит довольно-таки неприлично.
— Еще как неприлично! Однажды я ее уже оскорбил. Поэтому она явно не обрадуется, случись подобное еще раз.
Оба помолчали, а затем камердинер ободряюще произнес:
— Уверен, милорд, вы что-нибудь да придумаете.
— Рад слышать, — сухо ответил Кирк.
— Нет-нет, я знаю, вы что-нибудь да придумаете. Потому как, если не вы возьметесь учить мисс Балфур целоваться, не исключаю, что за вас это сделает кто-нибудь еще. — Заметив выражение лица лорда, камердинер отмахнулся. — Вы на меня так не смотрите! Ничего, кроме правды, я не сказал.
Кирк зарычал, набрал в легкие воздух и с головой погрузился в воду. После этого, отфыркиваясь, смахнул волосы со лба и щек и потянулся за мылом.
— Целоваться научу ее я.
— Мудрое решение, милорд. — Маккриди довел до блеска один ботинок, поставил его к камину и взялся за второй. — Жаль, что другие ее желания останутся неудовлетворенными. Возможно, стихотворение для нее мог бы написать я.
— Ты сможешь написать стихотворение? Настоящее стихотворение?
Камердинер сосредоточенно почесал затылок и, поразмыслив минуту, ответил:
— Найдите рифму к «Кудри как смоль»?
— «Любовь, словно боль».
Маккриди просиял.
— Вот видите! Любимую звали Балфур…
— Нет. И волосы у нее рыжевато-русые, а не черные как смоль.
— Но как смоль — драматичнее.
— Думаю, мне больше по нраву твой предыдущий план, я просто прочитаю ей одно из ее любимых стихотворений, надеюсь лишь не рассмеяться при этом вслух.
Кирк ополоснул волосы. Вставая, он неловко оперся о край чана, и тотчас же голень и колено пронзила острая боль. Он невольно охнул.
— Опять нога? — сочувственно спросил Маккриди.
Кирк кивнул, выжидая, пока боль стихнет. Постепенно благодаря теплой воде она отступила. Глядя на широкий рубец, он стал массировать ногу.
— Маккриди, ты как-то говорил, что сможешь помочь с моей ногой? Чтобы она снова начала сгибаться?