— Эгей, станишники! Принимай гостей! — крикнул старший из верхоконных. — Купцы с обозом.
Услышав голос, Анастасия вздрогнула: голос Савелия Булыгина. Взглянула — он. Только бы не признал он ее. Она спряталась за семеновца, закуталась в шаль. Но Савелий успел ее узнать.
— Настюха Церениха… Ба-а-а! — спрыгнул он с седла. — А как эта шлюха красная тут очутилась?
— Какая такая красная? — Служивый недоверчиво оглянулся на Анастасию. Та стояла вся сжавшись. — Она сказала, что от войскового старшины Редкозубова.
— Брешет все. Краснюха натуральная. Я как облупленную ее знаю. Малость больше месяца назад лично этапом пригонял в ургуйский лагерь. Знать, сбегла стерва.
Анастасия пересилила страх, бросила руки в бока:
— Полегче, Савелий. За такие слова твои… Ежели скажу Ипатию Евстафьевичу, тебе не поздоровится. Ты и купеческую дочь, Любовь Матвеевну Шукшееву, тоже вот так же позорил…
— Ха-ха! — оскалился Булыгин. — Купеческая дочь… Поглядим, какая она купеческая. Сам-то купец Шукшеев вона в обозе в тарантасе в шубе закутанный едет. Зараз разберемся, што за дочь она ему… И тебе, паскуда, — Булыгин сорвал с Анастасии платок, — теперь не отвертеться.
— Будь ты проклят! — закричала Церенова. — Ирод!..
Савелий коршуном налетел на нее, раз, другой ударил в лицо…
* * *
В доме Ерохова войсковой старшина Редкозубов в это время принимал начальника Махтолинского гарнизона сотника Трапезникова с его заместителем прапорщиком Мунгаловым. Ерохов встретил гостей у ворот ограды. Дальше их перехватил редкозубовский вахмистр.
— Его высокоблагородие Ипатий Евстафьевич зовет вас в гостиную, — проскрипел он.
Войсковой старшина важно сидел за столом.
— Прошу… э-э-э, господа офицеры!
На приветствие сотника он слегка привстал, а прапорщику лишь кивнул головой.
— Я, господа, не люблю церемоний. Садитесь, пожалуйста. Григорий Михайлович… э-э-э, его высокопревосходительство, приучил нас, своих помощников, к простому обхождению.
Сотник при упоминании Редкозубовым Семенова поддакнул:
— Приятно наслышан про простоту нашего атамана.
— Скажу вам, милейший, простота всегда украшает.
Стол был накрыт скромно: жареная баранина на двух больших тарелках, сметана в разрисованных глиняных чашках, соленые грузди и три бутылки темного вина.
Редкозубов поднял руку над столом:
— Подтверждением тому… э-э-э, этот простой наш стол. — Он сделал знак стоявшему у двери вахмистру. — Василий Фомич, просите хозяина с хозяйкой и Любовь Матвеевну.
Хозяйка отказалась от обеда из-за занятости по дому, а Ерохов с удовольствием откликнулся на приглашение.