Клыч не отрывал от девушки робкого взгляда. Она пожала плечами.
— Во-о, хорошо? Сейчас усталость пройдет, и снова будешь как серна прыгать! — сюсюкал Алик.
— Дедушка так решил — довезем ее до Серного завода, там разберутся.
— Заботу о Наташе беру на себя, — поднял руку Алик.
— Овцу — волку, — хмыкнул Аман.
Белая верблюдица подошла к Наташе и понюхала ее.
— Ой, мамочки! — взвизгнула девушка от испуга.
— О, сама нашла хозяйку! — сказал Алик. Даже лежащий верблюд был для девушки высок.
— Никогда не каталась на верблюде.
— Вот сейчас покатаешься! Але-гоп! — Алик приподнял Наташу и посадил ее в седло. Ситцевый подол ее взвился в воздухе. Она села боком — обе ноги в одну сторону.
— Садитесь верхом, будет удобнее, — посоветовал Клыч.
Девушка стеснялась. Но потом послушалась, закинула ногу на другой бок животного и бедрами обняла его круп.
Хал-ага встал, отряхнув халат.
Верблюдица наклонилась вперед, потом назад и поднялась. Девушка завизжала.
Она ехала между Логиновым и Аликом. Алик ловко повернулся и сел лицом к ней. Логинов погрузился в работу над заметками и время от времени слышал обрывки их разговоров. Алик рассказывал ей анекдот, она смеялась.
Белобородый старец в рубище, с посохом, стоял на обочине дороги и протягивал руку:
— Люди милосердные и сострадательные, дайте кусок хлеба и глоток воды нищему страннику!
Караван не остановился. Хал-ага проехал мимо нищего так, будто его нет. Проехал мимо Клыч и увидел лукавое лицо. Проехал Алик — увидел бесстрастное лицо. Проехала Наташа — лицо странника оживилось. Проехал Логинов — лицо странника затуманилось. Проехал Аман — лицо странника стало вопрошающим.
— Почему не остановились? Нехорошо ведь!
— Хал-ага, остановитесь! — крикнул Аман.
— Все эти нищие — подпольные богачи. Спекулируют на наших добродетелях. Хал-ага правильно делает, — сказал Алик.
Обернулись. Странник, опершись на посох, смотрел им вслед. Караван остановился. Хал-ага дал знак посадить верблюдов.
Странник медленно приближался.
— Скажи мне, только правду, какое самое сокровенное твое желание? — спросил он у Логинова.
Логинов удивился вопросу, внимательно разглядел странника: ничем не примечательная внешность, в то же время чувствовалась в нем необъяснимая сила.
— Хочу покоя.
— Желание твое осуществится, сынок. Перестанешь страдать и будешь мечтать о страдании.
— А я хочу стать царем! — ответил Алик, смеясь.
— Зачем?
— Жажду наслаждений, что, плохо? Много наслаждений, власти и свободы! Каждый паршивец считает своим долгом поучать меня! Надоело!
— Ты получишь то, что желаешь, и будешь мучиться от отсутствия желаний.