— Что дают? — спрашивает он, становясь в хвост очереди.
— «Южное», — отвечают ему.
— А водки нет?
— Сегодня же воскресенье!
— А-а, скажите, что я за вами.
Молодой человек отходит к кассе выбивать чек. В очереди привычная ему публика. Быстро хватают за горло бутылку и, спрятав за пазуху, энергично уходят. Он тоже снимает с прилавка литровую бутыль-бомбу, пробует впихнуть ее в «дипломат», где лежит отпечатанная на машинке рукопись, но бутылка не лезет, тогда он заворачивает ее в газету так, чтобы незаметно было горловой узости, и сует под мышку.
Молодой человек поднимается по лестнице старинного дома. На лестничных окнах витражи. Смотрит на часы и нажимает на кнопку одной из дверей. Придав своему лицу соответствующее выражение, ждет. Но дверь не открывается. Он снова нажимает, но за дверью по прежнему тишина. Он растерянно оглядывается по сторонам: вроде то же парадное, та же дверь, вот даже на стене рисунок Ксюши. Или он перепутал дверь? Поставив бутылку на цемент пола, он вытаскивает свой ежедневник. Все правильно. Ясно записано: каждое второе воскресенье месяца, Ларин, 14 часов. Он еще раз звонит. Настойчивее.
Открывается соседняя дверь, и оттуда задом, выкатывая хозяйственную сумку на колесах, выбирается старушка.
— Бабушка, давайте помогу!
— Дай бог тебе здоровья, сынок.
— Вы случайно не знаете, Лариных, что, нет дома?
— Лариных? Так они ведь, сынок, на даче.
— Разве у них дача есть?
— А как же, у них-то да чтобы не было дачи!
— Это не в Комарово, не литфондовская?
— Комаровскую дачу их не знаю, а в Дибунах у них хорошая дача, профессорская. От покойного Покровского досталась, отца Ляли.
— Адреса не знаете?
— Найти найду, бывала раз, вот адреса не знаю. Да ты сразу ее признаешь, сынок, дача видная.
— Спасибо, бабуля!
Молодой человек ставит сумку старушки прямо при выходе из парадного и летит.
Когда умолкает шум электрички, он вдыхает чистый воздух и блаженную тишину дачного поселка, потом бросает взгляд по сторонам: что-то такой уж заметной дачи не видно.
По асфальтированной дорожке идет мужичок с пилой.
— Простите, пожалуйста, — обращается к нему наш герой, угадав в прохожем местного жителя.
Прохожий останавливается. Основательно.
— Не скажете, где здесь дача писателя Ларина?
— Что, есть такой писатель? Серьезно?
— Есть такой писатель! — запальчиво.
— Не зна-аю! Пушкина знаю, Лермонтова знаю, Шукшина знаю, а Ларина? Ларина не зна-аю.
— Теперь вот узнаете!
— Всех будешь знать, в дурдом попадешь. Молодой человек хочет уйти, но вокруг никого нет, у кого бы можно спросить.
— Может, профессора Покровского дачу знаете?