В этом боевом эпизоде — вся Зоя. Ради товарищей она готова была, не задумываясь, пожертвовать собой.
В ночь на 12 ноября Зоя и ее товарищи вернулись на Большую землю и начали праздник возвращения с жаркой русской бани на станции Завидово.
Все были довольны боевыми успехами, кроме Зои. Она не понимала, что первое задание было испытательным, пристрелочным. И с тревогой думала о друзьях в группе Пахомова. Куда же девались они? Почему не вышли из тыла врага? Что с Женей Полтавской?..
Обратно линию фронта перешли на участке танковой бригады Катукова, еще не зная, разумеется, что катуковцы первые ворвутся в Волоколамск и снимут опушенные инеем тела разведчиков с виселицы у края Солдатской площади.
Перед вторым заданием Зоя и ее друзья дней десять напряженно занимались боевой подготовкой — глубже изучали минно-подрывное дело, оружие, партизанскую тактику.
Свое последнее письмо матери Зоя написала 17 ноября. Она справлялась о здоровье мамы и обещала навестить ее после выполнения боевого задания. Зоя указала обратный адрес: «ДАЗН (Действующая армия, Западное направление), полевая почта 736».
На второе задание она выехала с группой Крайнова.
Фронт в районе Вереи пролегал в ноябре по заснеженному берегу полузамерзшей речки Нары. Даже дачники не все помнили название этой речки, а десятилетия спустя реку эту знали все военные историки мира.
Москвичам казалось странным и диким, что совсем недавно, всего полгода назад, в то последнее предвоенное лето, здесь селились веселые дачники. Немало приезжало сюда рыболовов — река Нара славилась подустом. Приедешь, бывало, на 6-м, 8-м или 13-м трамвае к Белорусскому вокзалу. Сезонная касса открывалась в восемь утра — за полчаса до отхода первого поезда. В третьем зале быстро выстраивалась, ощетинившись бамбуковыми удочками, длинная очередь. Самые заядлые рыбаки еще с вечера, в канун выходного, выезжали за город, чтобы прихватить и вечернюю и утреннюю зорьку. Наконец-то открылась касса! Готовь тридцать пять копеек за билет!..
Клава Милорадова не удила рыбу. Молоденькая учительница просто жила тогда по этой дороге под Москвой.
Вот уже мелькают за окном вагона подмосковные станции и платформы Белорусской линии Московско-Белорусско-Балтийской железной дороги с милыми сердцу москвича названиями: Фили, Кунцево, Немчиновка, Одинцово, Перхушково…
В Кунцеве запомнился старинный дом-усадьба князей Нарышкиных, занятый коммунистическим батальоном Куйбышевского района столицы, белые мраморные статуи в парке и темные фигуры ополченцев, стрельбище в заброшенных каменоломнях Татарской горы, с которой открывался вид на Москву.