- Да, - задумчиво сказал Фалка, - это хорошая мысль. Герингер действительно знает все. Надо отправить гонца, пусть спросит, можно ли придти к нему за советом. Если Герингер даст добро, полетишь ты, Уно.
- Да, но у меня есть к Вам одна просьба, - Уно, в конце концов, размотал Попугая, и засунул платок обратно в сумку. - Я был бы очень Вам благодарен, если бы Вы позаботились о Конти. Он ещё очень мал, ему нужна семья.
- Разумеется. Я сейчас же пошлю узнать, кто из семейных пар согласится усыновить малыша. Уверен, желающих найдется немало, и я сам, лично буду присматривать за ним...
- Я не хочу! - вдруг сказал Лисенок, глядя то на Льва, то на Уно. - Я не хочу! Я останусь с Уно и Брамсом! Они моя семья!
- Конти! - удивился Уно. - Где же твое воспитание? Ты же сам говорил, что нельзя перебивать, когда взрослые разговаривают!
- Но вы же решаете мою судьбу! - звенящим от волнения голосом произнес он. - Я не останусь тут один, без вас!
- Но, малыш, пойми, - улыбнулся Фалка, - тебе нужны папа и мама.
- Уно будет моим папой! - сказал Конти и, подумав, добавил: - А Брамс мамой!
- Может лучше наоборот? - предложил Попугай. - Во мне начисто отсутствует материнский инстинкт.
- Конти, - терпеливо сказал Уно, - ты останешься здесь, Брамс тоже останется с тобой...
- Чего ради? - перебил Попугай. - Мне-то семья не нужна!
- Ты просто останешься здесь, и не будешь мне мешать, за одно присмотришь за Конти. Все, ребята, хватит этих бесполезных разговоров. Если Герингер согласится поговорить со мной, я полечу один! И перестаньте со мной спорить! Неужели перед Императором не стыдно?
- Все равно мы не согласны! - проворчал Попугай. - Это произвол!
- Хватит, оставьте меня в покое, - устало сказал Уно. - Я больше ничего не хочу слушать.
- Я вижу, ты совсем вымотался, - заметил Лев. - Сегодня переночуйте у меня, а завтра вам подберут подходящее жилище. Мурок проводит вас, а я прямо сейчас отправлю гонца к Герингеру.
- Спасибо Вам, Фалка, я знал, что правильно сделаю, если прилечу именно к Вам.
Лев молча кивнул и отвернулся, не желая, чтобы другие видели печаль в его глазах. Он и Мортон были очень дружны, и Уно знал, как Льву будет трудно смириться с его гибелью.
Мурок проводил Уно туда, где он ночевал в прошлый раз, а Конти с Брамсом, не взирая на все их возражения, поселил в комнате напротив.
Уно раздевался как во сне. Бросив одежду на кресло, он упал на кровать и закрыл глаза. Он боялся, что не сможет уснуть, и всю ночь будет наедине с глазами Кеолы и мертвым Тори, но усталость взяла свое, и Уно провалился в сон. Он не слышал того, как часом позже, к нему в комнату прокрался Конти и, забравшись на кровать, свернулся калачиком под боком Уно. Немногим позже пожаловал и Брамс. Он уселся на спинку кровати, и удовлетворенно вздохнув, задремал.