Брамс откашлялся и... запел! Несколько минут Уно с Конти молча слушали, а потом Конти тихонечко сказал:
- Уно, может Брамсу плохо?
- Не думаю, скорее всего, плохо будет нам...
Брамс старательно спел всю песню до конца, когда же смолкли последние кошмарные звуки, с гордостью спросил:
- Ну, как?
- В жизни не слышал ничего подобного, - честно признался Уно.
- Я тоже, - согласился Конти.
- Вот видите, - раздулся от гордости Попугай. - Еще спеть?
- Не надо! - хором воскликнули Уно с Лисенком.
- Вредно петь во время полета, - поспешно сказал Уно, - ещё горло застудишь.
- Верно, спою, когда приземлимся. Герингеру наверняка понравится!
Четвертое Озеро осталось позади, теперь внизу искрилось пятое - самое большое.
- Вижу дом Герингера! - крикнул Уно. - Вон, смотрите!
- Ничего себе домишко! - присвистнул Брамс. - Даже у клана Львов такого нет!
- Герингер не просто Лев, его называют правителем всей Листайи.
- Тогда странно, что он согласился нас принять, как будто мы какие-то королевские особы.
- Может он не только с королями и императорами разговаривает, - сказал Конти, - может они ему уже надоели до смерти?
- Все может быть. Идем на посадку.
Сделав небольшой круг над Лесом, Уно присмотрел удобную, свободную от Деревьев поляну, и полетел к ней.
Вблизи замок Герингера оказался намного больше, чем казался сверху. Озеро отбрасывало ярко-золотые блики на его темно-серые стены, а вокруг темнел оградительный ров, наполненный все той же озерной водой. Мост через ров был опущен, как будто ждали гостей. По ту сторону, у ворот замка, как каменные изваяния замерли огромные Львы-Стражи.
- Впечатляет, ничего не могу сказать, - переминаясь с ноги на ногу, Брамс раздумывал, стоит ему идти на мост или лучше не надо.
- Мы пришли к Великому Герингеру! - крикнул Уно Львам. - Он нас ждет!
- Проходите! - важно ответил один из Стражей.
- Спасибо, - вежливо сказал Конти. Он по-прежнему находился в сумке, и от туда обозревал окрестности.
Уно с Брамсом поднялись на мост, и перешли через ров. Там их встретил задумчивый Гепард, который и проводил гостей к Герингеру. Остановившись у роскошных резных дверей, он бесшумно приоткрыл их и, заглянув в покои, негромко сказал:
- Великий Герингер, они пришли.
- Пусть войдут, - раздался звучный раскатистый голос.
Гепард кивнул, открывая двери настежь, и отступил в сторону, пропуская Уно, Брамса, Конти. В огромных покоях, на драгоценном ложе возлежал совершенно седой Лев с золотой цепью на шее и золотым обручем на голове. Его шерсть была настолько белой, что казалось голубой, Лев словно мерцал полулунным сиянием. Взгляд Великого Герингера сразу же остановился на Уно, и в светло-голубых глазах Льва вспыхнуло великое изумление. Привыкший к подобной реакции Уно, никак не отреагировал, даже не обиделся, его кожа по-прежнему оставалась серебряной.