Бег (Арбенина) - страница 11

На первую страницу
рассвет или закат –
когда ты ко мне вернешься
когда ты меня обнимешь
когда бесконечные волны
эфира изменят свой почерк
и мертвая радиоточка
в смятенье сорвется в канкан
уродливых запятых
а после нырнет в многоточье.
не знаю как будет:
город – исток без воды.
жажда маслин на деревьях.
искусственные плоды.
в песочнице варят варенье
для воробьев кроты
на ощупь. не зная что линзы
в оправе пластмассы – их тыл.
а проще – кротам кранты
в коде стихотворенья.
mon sher! концентрирую суть
без ссылки на затхлый гербарий.
позволь мне ремарку: людей
не время а ненависть старит.
плевать на планеты. есть ты:
в губах ежевика приманкой.
люблю тебя! радости стыд
мою протыкает изнанку.
мне будет не жизнь без тебя
не соль на рукав не зима
не книги не страх не печаль
не скулы потрогать впотьмах.
меня жжет в коленях побег.
мениск до туннеля сотру.
я буду бежать к тебе до
и после того как умру.
2006

скалолазы

слава Богу что я знаю точно что будет в конце:
параллельные рельсы и ты все узнаешь не сразу.
неглубокие шрамы на бледном скуластом лице.
и портье перед номером будет стоять как на страже.
слава Богу что я не успею тебе показать
свою старость и немощь и робость просить о заботе.
как колотится сердце! как хочется плакать! прицел
как всегда начеку и готовится мушкой на взводе.
слава Богу что быстро. что свет не успел догореть
промелькнув на сетчатке флажком и соцветием розы.
мы любили огонь. мы любили на пламя смотреть.
доверяю ему свою жизнь. и не чую угрозы.
слава Богу что Бог не успел помешать мне уйти.
и теперь наша встреча постфактум а значит формальна.
я вернусь на любимые скалы в изящной пыльце.
не печалься прошу. догоняй. горы вьются спиралью.
слава Богу что я буду петь когда ты замолчишь
рассказав мне что стало потом. я простила всех сразу.
потанцуй для меня. и не дай мне опять умереть.
мы же в связке с тобой! навсегда мы с тобой скалолазы.
2006

одиночество есть

одиночество есть человек во фраке.
много жалоб и слез.
я как теннисный мячик
отражаю себя от прозрачного тыла
что зовется столом.
я запомнил как стыла
на плите коммунальной
волшебная греча.
я отдал бы себя
всем кто хочет но вечен
мой восток и печаль под покровом дудука.
знала б ты как тогда я хотел твою руку
искупать в ласках гордых
в коварстве севана.
одиночество есть нить подъемного крана
на которой висит поплавок из бетона
и ломает литейный на пустырь и бездомность.
одиночество есть водка без наслажденья.
лучше кофе вино и безвкусные деньги.
заработать их не составляет усилий –
просто выйти и спеть. запеленутый в силу
голос мой дарит годы бессмертному залу.
одиночество есть. и таится в вокзалах.
Следующая страница