Отец кашлянул:
– Я, естественно, усыпил стражников песней. Никто не пострадал.
В голосе тети Бек зазвучал намек на возмущение:
– Я-то думала, что ты томишься раненый в темнице, а на самом деле вот чем ты тут занимаешься!
– Рана действительно заживала долго, – признался принц. – Так долго, что я успел сообразить, как выгодно быть калекой.
Тут все мы засмеялись.
Огго шепнул мне:
– Надо же, я и не думал, что принцы бывают такие занятные. Как ты считаешь, он возьмет меня к себе в свиту?
– Так попроси! – посоветовала я.
При этих моих словах все двери распахнулись разом. В зал повалили десятки людей с блюдами фруктов, подносами хлебов и большими тарелками мяса. Одни несли бутылки с вином, другие – тарелки и бокалы, третьи – стулья, доски и ко́злы, и изо всего этого очень ловко и проворно собрали и накрыли пиршественный стол.
– Вот это да! – поразился Ивар.
– Скажите спасибо дворцовой домоправительнице, – сказал отец. – А вот и она, наша прелестная Люселла.
Следом за деловитыми слугами в зал вошла совершенно удивительная дама крошечного роста. И волосы, и лицо были у нее темные-темные, а нос – большой и вздернутый, и она была очень красива, хотя и незнакомой мне красотой. Одета она была донельзя скромно, в белое атласное платье в тонкую синюю полоску, но этот наряд, очевидно форменный, делал ее еще краше. Отец потом сказал мне, что она из Ровены на юге Логры, там все такие. Так или иначе, мне бросилось в глаза, что мой отец влюблен в нее, по крайней мере наполовину. Интересно, с обидой подумала я, почему все, кто мне нравится, увлечены кем-то другим? Но Люселла была так очаровательна, что я прекрасно понимала отцовский выбор.
– Прошу прощения за задержку, – сказала она. – Пришлось дожидаться, пока министры уйдут. Но… – Она взялась за полосатый фартук и робко потеребила его. – Но я на самом деле пришла, потому что один из пленников сказал, что родился в Логре.
– Это я, – сказал Огго. Он не сводил с нее глаз. – Я родился здесь, но дядя оставил меня на Скарре.
Люселла посмотрела на Огго так же пристально, как он на нее. И проговорила:
– Ты случайно не…
А Огго спросил:
– Вы – Люси? Мою нянюшку звали Люси.
И тогда Люселла воскликнула:
– Да, это ты, это ты! Мой крошка Хьюго!
Она бросилась к Огго и обхватила его обеими руками где достала. Он прямо высился над ней. Ему пришлось нагнуться, чтобы обнять ее.
Хьюго, подумала я. Ну да, конечно, на самом деле его зовут Хьюго. А мы решили, что Огго, из-за логрийского акцента.
Люселла, не отпуская Огго, отстранилась от него, сияя.
Огго сиял еще пуще:
– Ты мне пела и рассказывала чудеснейшие сказки!