Я все это говорю тебе, Олли, чтобы ты поняла — Крайтон совершил ошибку с твоим арестом и попытается исправить ее любой ценой. Не принести тебе окончательные извинения, а вернуть тебя туда, откуда я тебя вытащил. Это мое мнение.
— Мое тоже, Эд.
— Тем лучше. Так вот, мы просто обязаны подать на ФБР в суд: лучшая оборона — это нападение. Мы наймем специалиста по уголовным делам, который будет работать в тандеме со мной, — и разнесем их в пух и прах. Надеюсь, тебе удастся привлечь на свою сторону влиятельных кинобизнесменов — все-таки ты из Голливуда. В крайнем случае Мартен нам должен помочь, верно? Мы будем бить на то, что ФБР видит мафиози в каждом русском, даже если этот русский — очаровательная молодая женщина, которая занимается кинобизнесом и легально зарабатывает миллионы. И что, даже если нет доказательств, ФБР придумывает их. А это — дискриминация и расизм, непростительный для любого американского института, и уж особенно для ФБР. Не говоря уже о нарушении законности путем незаконного ареста и прослушивания телефона. Именно так мы и должны поступить, Олли, иначе вскоре они начнут приписывать тебе каждое убийство, совершающееся в Лос-Анджелесе. Ты согласна?
Ну как объяснить ему, что я не могу судиться с ФБР? Если мы подадим в суд, Крайтон, стремясь оправдаться и одновременно прославиться, пойдет на все — и, коли еще не послал запрос в Москву, пошлет его обязательно, а коли послал, будет требовать скорейшего ответа. К тому же ФБР уже каким-то образом вышло на Яшин след в операции с динарами, незаконной по американским меркам, и шьет мне убийство Ленчиковых людей и убийство Стэйси. Сделай я выпад, покажи, что хочу их крови, — они еще больше захотят моей и, оказавшись в безвыходной ситуации, найдут из нее выход, который станет очень плачевным для меня. А я окажусь человеком, который, забравшись в горы, пытается выстрелом из пистолета вызвать сход лавины и тем самым победить стихию — забыв о том, что лавина погребет его самого.
— Мне надо подумать, Эд, ты не против? Пойми, я все же не американка, у меня вид на жительство, и здесь я недавно — и я прекрасно осознаю, что, если начну бороться с ними, они пустят в ход все средства, в том числе самые грязные. И еще я сознаю, что, несмотря на все разговоры о местной демократии, я всего лишь один маленький и бесправный человек, к тому же иммигрантка, к тому же русская, — а ФБР — огромная машина. И ко всему я боюсь, что этот процесс может похоронить мою карьеру, ты понимаешь?
— Это серьезный аргумент, Олли. Но мы должны это сделать — а как сделать это так, чтобы твоя репутация не пострадала, а только выиграла, — это моя задача. И мы выиграем, обязательно выиграем!