А с ним мне легче и уверенней — хотя и не знаю ни его способностей, ни его самого. И потому очень осторожно обдумываю каждую фразу — периодически возникают мысли о том, что, может, он вернулся, чтобы все вызнать и в итоге заложить и Ленчика, и меня, отомстив за партнера. Хотя и понимаю, что, заметь он, что я скрываю многое, наши отношения сложатся не так, как им следовало бы сложиться. И аккуратно и неспешно рассказываю ему про то, что Яша, по мнению ФБР, совершил не очень законную сделку и вложил эти деньги в наш фильм, и через год после этой сделки его нашли и потребовали вернуть деньги, а потом убили, выведав у Яшиного помощника, что все те деньги ушли в Лос-Анджелес. Рассказываю про Юджина — все равно это известно ФБР, никого этим не удивишь, — который убил Яшиных убийц и уехал в Москву искать заказчика и пропал. Про Ленчика — то, что знаю от Корейца, про то, как общалась с ним, с подробным описанием его поведения и реакции. Про то, что Ленчик знаком с местным авторитетом — и, возможно, не просто знаком, но в дружбе, хотя в дело его явно не посвятил. Про то, как наняла киллера через Ханли — киллера, так и не выполнившего до конца работу и пропавшего с концами.
Говорю о киллере — не самое легкое признание ввиду неполного моего доверия к собеседнику — и жду реакции. Может, он знает этого Джо и мы найдем его вдвоем, и тот все доделает? Но он молчит, не произнося ни слова, и я рассказываю дальше — о том, как меня арестовало ФБР, как вел себя Крайтон, до сих пор наверняка мечтающий меня засадить, как мне помогли специальный агент из Нью-Йорка и мой адвокат. Как меня выпустили наконец, после девяти дней в тюрьме предварительного заключения, как я узнала из газеты о том, что Джо выполнил заказ лишь частично, и ждала продолжения, про то, как убили Стэйси и я беседовала по этому поводу с полицией, тоже меня подозревающей, и как убийство Стэйси и расстрел русских сработали против меня, добавив разного рода идей Крайтону и его помощникам.
И Рэй соглашается, что, раз они убили Стэйси только для того, чтобы показать мне, что обо мне не забыли, чтобы напугать и напомнить про сумму, — то ситуация очень серьезная. Такое убийство — большой риск, после него остаются следы, и записка к тому же, и кто-то мог что-то увидеть, и раз убивают ни в чем не повинного человека ради того, чтобы попугать другого, это значит, что жизнь для них ничего не значит, чужая, разумеется. Это значит, что они легко убьют еще раз и еще — и как только я отдам деньги, вынесут смертный приговор и мне. Отдавать их не следует хотя бы поэтому, даже если они у меня есть и я собиралась их отдать.