Сердце-озеро (Кондратковская) - страница 39

На первую страницу
Как мы ни спешим,
На пластах столетий
Солнечных вершин.
— Ладно, Саша, ладно,
Пишешь, так пиши,
Если это надо
Людям для души…
Вплыл барачный город
В мартовские сны,
Месяцем проколот
Холодок весны.
Всхрапывает Майков,
За окном — серо,
Бьет в непроливайку
Школьное перо.
На стекляшку донца
В капельку чернил
Первый Город Солнца
Искру заронил.
Опахнул весною
Летописный свод.
Март, двадцать восьмое,
Тридцать первый год.
* * *
От работы жарко,
Снова прет зима.
Бетономешалка
Спятила с ума.
Стужа зубы скалит,
Куролесит норд.
Галиуллин ставит
Мировой рекорд.
Стужа в душу лезет,
В медный зев трубы —
Норовит отрезать
Песню от судьбы.
Последняя атака
Опять рукопашный…
Два года атак!
Ну что же ты, Саша!
Ну что же ты так?
Потоками пота,
Как в бане, облит…
— Такая работа —
Дохнуть не велит,
Индустрия стала
На кромку беды:
Зима! А металлу
Нельзя без воды…
По скальному грунту,
Хоть по лбу, хоть в лоб,
Гранитную груду
Гвоздит землекоп.
Грохочет кувалда,
Скрежещет кирка,
И дня не хватает,
И ночь коротка.
Распахнуты плечи,
Отброшен бушлат.
Ну, вот и полегче
Работа пошла.
Железо с размаху
Врубается в пласт,
Кольчугой рубаха
В лопатки впилась.
Долой и рубашку —
Такие дела!
Душа нараспашку
И — наша взяла!
Он сталь в рукавицы,
Как в зубы, зажал.
Ползет под ключицы
Предательский жар.
На воздухе сорок,
И сорок в груди.
Проклятый термометр!
Постой, погоди!
Железная койка,
Больничный барак.
— Ребята! На стройку
Прорвался беляк!
По коням, братишки!
Вперед, батальон!
Термометр под мышкой,
Как штык, накален,
Багряною мальвой
Расцвечен платок…
— Вот, в Крым тебе дали
Путевку, браток.
Над Ялтою горы,
Да только не те.
Уральское море
Синеет в мечте,
И манит, и снится
У моря завод,
И сварок зарницы
Над зеркалом вод.
— Сестричка!
Труба накреняется
Вниз!
— Не бойся,
То ветер
Качнул кипарис…
— Тревога! Тревога!
В плотине пробой!
— То плещет на пляже
Вечерний прибой…
— Пусти!
На Магнитной
Взрывают руду!
— Усни,
То лебедки
Грохочут в порту.
Сестричка страдает,
С больным говоря,
Как будто листает
«Лесного царя»:
«Кто едет, кто мчится…»
Нет-нет, не враги!
Сестричка страшится
Последней строки.
Поэт уходит в легенду
Туча грозовая
Над Магнит-горой
Сашу вызывает
На последний бой.
Тишина палаты
Память бередит,
Ночь вторую кряду
Он свое твердит:
— Мне стоять на старте
В боевом строю,
Мне папаху дайте
Серую мою!
Мне трубить под флаги
Конников лихих!..
— Может, телеграфом
Вызовем родных?
— У меня их тысяча,
Долго вызывать.
Ночь глухая тычется
Звездами в кровать.
— «Нас бросала молодость
На Кронштадтский лед…»
— Уберите волосы.
Положите лед.
— Это — из Багрицкого,
Это — не в бреду…
Ничего, я выстою,
Я домой приду…
. . . . . . . . . . . . . .
Первая плотина
Следующая страница