За чаем сидим. Телевизор включаем.
Зеленые блюдца в ладонях качаем,
Как будто, вздымая пары, пароход
Далече, в забытые годы идет.
Он старый. Скрипучие плюхают плицы,
Но рвется сквозь память разбуженной птицей
Фарватером лет, перекатами бед
Минулому, милому счастью вослед.
Легонько вздыхаем у Пристани Детства —
В размытые лица никак не вглядеться…
Но вот загудел пароходик, кружа,
У Берега Юности — память свежа!
Холстинные туфли, беленные мелом,
Капустные щи на ходу, между делом,
На стройках одни боевые посты,
И самый-пресамый ответственный — ты.
Смешной пароходик! Из прошлого вынес
Железные ходики, бешеный примус,
Просторную жизнь, огневую любовь
И ратным железом каленную боль…
А сердца хватало на все не по крохе
И тесному дню, и великой эпохе,
Глубокою мерой, до самого дна.
Хватало на жизнь — от зари дотемна.
…Все реже, медлительней падают плицы,
Годов караван за кормою толпится.
Но, синюю тень наведя на плетень,
Экран возвращает нас в нынешний день.
Мы смотрим, как новое юное племя
К рукам прибирает пространство и время —
О чем и не чаял, ты в нем примечай! —
И пусть остывает невыпитый чай.