В двадцатых числах февраля в станицу пришёл чуринский обоз, состоящий из пятидесяти груженых саней. Сопровождали обоз двенадцать казаков, которые охраняли его от Владивостока. Обычно смена обозных и охраны на маршруте от Владивостока до Шилкинского Завода и обратно происходила в Благовещенске, разделяя маршрут пополам. С учётом нашего найма у этого обоза смена обозных произошла в Благовещенске, а смена охраны в Черняева.
На следующий день, за неделю до окончания сборов казаков приготовительного разряда обоз под нашей охраной вышел на тракт. Тракт по Амуру был хорошо накатан, поэтому в день проходили по пятьдесят-семьдесят километров. Первая ночёвка на реке привела к первому конфликту по обустройству лагеря. Обозники не хотели слушать какого-то сопляка охранника, который пытается заставить их на ночной бивак сбить сани в вагенбург. Никогда этого не делали, и делать не собираются. Пришлось апеллировать к приказчику торгового дома, который был старшим над обозом. Приказчик хоть и поартачился, но всё же принял мою сторону. Привести обоз в целости и сохранности была его основной задачей. А в станицах ночевать за весь путь туда и обратно придется, дай бог с дюжину раз. А остальные ночевки на льду Амура и Шилки или в ближайшем от рек лесу, где берега позволяют.
Старшина купеческого обоза крепкий ещё казак отставного разряда дядька Антип Плотников из станицы Буссе знал все эти места стоянок и рассчитывал дневные переходы в зависимости от них. В этой связи, старшина считал, что сводить сани в вагенбург - это лишняя морока, которая, во-первых никому не нужна, а во-вторых занимает много времени, из-за чего на отдых его намного меньше останется.
Через шесть дней, когда прошли хутор Бекетова, введённый мною новый способ ночёвки, оправдал себя на все двести процентов.
- Ермак, Ермак, проснись, - тихо звал меня Чуб, теребя за левую ногу.
- Что случилось? - я сел на лежанке из елового лапника, пытаясь быстро очнуться от сна.
- Не знаю, - как-то смущённо произнёс Феофан Чупров, который должен был дежурить в последней смене вместе с Шахом и Усом. - Что-то непонятное происходит. Посмотри сам.
Я поднялся с лежанки возле костра нодья, который перекрывал вход под навес, изготовленный из плащ-палаток, и вылез наружу. Первое, что отметил, было беспокойство лошадей, которые были распределены внутри вагенбурга из саней. И обозные, и наши лошади нервно пряли ушами, поджимая их. Некоторые, фыркая, передними копытами копали снег. Я пошёл за Чубом, который подвёл меня к саням, наиболее близко стоящих к тракту.