- А не забоишься один то в пади?
- А чего бояться. Мой дом - моя крепость!
- Ха... Крепость! Ну, ты завернул, Тимоха. Хотя, по сути, верно, мы казаки в своём доме как в крепости бьёмся, если враг пожалует. Ладно! Два дня тебе на обустройство хватит. Потом приедешь ко мне, будем думать, что с твоим наследством от хунхузов делать и о твоей дальнейшей судьбе. Хотя уже сейчас тебе скажу. Негоже, пусть и приёмному сыну атамана пастухом работать. Лучше бы ты у Савина дальше не пас его табун. Не к лицу мне! А то будут казаки гутарить, что куска хлеба для сироты не нашёл!
- Как скажете, дядя Петро. Только, что мне делать то дальше?
- Приедешь через два дня, обо всём и поговорим.
Так закончилась моя пастушеская карьера у казака Савина, тем более напуганный попыткой хунхузов угнать станичный войсковой табун, купец нанял пастухами к своим косякам по два башкира, вооружив их до зубов. Да и станичный войсковой табун пасли теперь не мальцы-казачата, а матёрые казаки, также вооруженные, будто на войну собрались.
Через два дня, проведя в своём хозяйстве ревизию, я приехал к Селевёрстовым. Пообедав за общим столом, мы уединились с атаманом в горнице, где я передал ему на хранение дедово наследство в восемьсот рублей. Три коня со сбруей и всё оружие, которое досталось мне после хунхузов, решили продать. Селевёрстов ожидал выручить за всё ещё рублей четыреста. Говорил, что было бы больше, если бы всё продавать в Благовещенске на ярмарке, но лучше туда с этим добром не соваться, чтобы не возникли лишние вопросы. Себе я оставил только восьмизарядную винтовку Маузера, в которую буквально влюбился, и все патроны для Берданки. Из-за маузеровской винтовки мы Селевёрстовым спорили до посинения, пока дядя Петро не сдался и не пообещал достать для неё патроны и то только после того, когда решили, что половину от вырученных денег пойдет Селевёрстовым за моё содержание 'на довольствии' в их семье до моего совершеннолетия.
До зимы по уговору с атаманом я буду помогать им по хозяйству, благо у меня дома для одного до весны было уже всё запасено вместе с покойным дедом Афанасием. Также договорились с атаманом, что он возьмёт меня зимой на ярмарку в Благовещенск и выделит из моих денег сумму для покупки книг. Моё стремление поступить в Иркутское юнкерское училище дядько Петро поддержал полностью и сообщил, что обещана помощь от наказного атамана Беневского, который был поражён моими подвигами в схватке с хунхузами.
- Всё, Тимофей! Все купеческие дела завершили. Поехали на сборное место, покажешь, что ты умеешь в казачьей науке.