Пока преследователи шевелили губами, пытаясь реконструировать надпись, за воротами раздалось рычание моторов, и прямо на них – едва успели отскочить – из ворот вылетели все те же черные «волги».
Вылетели и улетели вдоль стены березняка.
Вероника растерянно поглядела в сторону своего старого американца. До него было метров сто. Пока добежишь, пока…
Леонид сказал:
– Как они от нас оторвались, а? Сразу видно – профессионалы.
Вероника сплюнула. Она была явно раздосадована.
– Пошли посмотрим, раз приехали.
Усадьба напоминала институт им. Склифосовского не только архитектурой, но и содержанием. Здесь располагалась какая-то больница. О Барсукове тут слышали не все. Только третья встреченная ими женщина в синем халате понимающе кивнула.
– А, Арсений Савельевич, да, конечно, знаю. Где его найти? А вон идите вон к тем белым дверям. – Она махнула биксом, указывая направление.
За белыми дверями они сразу увидели человека в белом халате, он держал в руках раскрытую папку с бумагами, перелистывал их и быстро пробегал глазами, время от времени постанывая. У него за спиной была открытая дверь, в которую можно было рассмотреть очертания лабораторного оборудования. Колбы, жестяные кубы под потолком, батареи пробирок. Даже из самого краткого взгляда на это научное богатство можно было заключить, что оно находится в чрезвычайном беспорядке. Внутри суетились какие-то люди в марлевых масках.
– Здравствуйте, – сказал Леонид, и на него тут же устремился неприязненный взгляд из-под густых спутанных бровей.
– Что еще?!
– Нам бы хотелось поговорить с товарищем Барсуковым.
Человек с папкой растерянно оглянулся, бросился к дверям лаборатории и быстро их прикрыл. Быстро и старательно.
– Что вы тут делаете?!
Ответить гостям он ничего не дал и тут же стал их решительно выпихивать в белые двери. Захлопнутой папкой он действовал как бульдозер щитом.
Оказавшись на улице, Леонид счел необходимым высказаться по поводу того, что происходит:
– Что вы делаете?! Зачем толкаться-то!
Бровастый нисколько не смутился, наоборот, он стал орать:
– Кто вы такие, что вы тут делаете?!
Веронике, видимо, надоело быть беспардонно и без всяких объяснений попираемой, она издала резкий, неприятный крик:
– Яйа! – и ботинком правой ноги врезала по ненавистной папке. Она вылетела из рук бровастого и шлепнулась на край лужи, расположившейся сразу у входа. Заключавшиеся в папке бумаги лениво выползли из нее и потянулись к воде.
Можно было ожидать, что гневливый ученый разозлится еще больше, начнет звать подмогу, может быть, даже вооруженную охрану, но ничего этого он не сделал. Он обреченно присел у края лужи и начал, обреченно шмыгая носом, вызволять из лужи намокающие бумажки.