Шевяков, пользуясь моментом, подвел к Модесту Анатольевичу своего преемника. Едва услышав чечеканье Леонида, академик воскликнул:
– Белорус?
Прирожденный сантехник с достоинством кивнул. Ага, значит, я не угадал, он не хохол, но это мало что меняет.
А на Леонида между тем обрушился целый шквал вопросов:
– А Карпюка вы знаете? А Тикоту? А Казимирчика, Сергея Адамовича? А Кулинича, ну такой директор музея в Речице? Нет? А Стрельчика, Васю Стрельчика?!
Все же как много, как разнообразно путешествовал в своей жизни Модест Анатольевич. Но новый сторож на каждый вопрос отвечал отрицательным кивком. Видя, что академик все больше и больше мрачнеет, Леонид заметил, что Белоруссия все же превосходит размерами деревню, где все знают всех. Отзвук ущемленной гордости представителя малого народа.
– Да, да, – уже равнодушно кивнул Модест Анатольевич, – значит, теперь вы теперь будете там, м-м, в сторожке?
– Я.
– Что ж, приступайте, пусть Женя вам все покажет.
Женя сказал, что все и так уж показано, и молодым людям ничего не оставалось, как отойти в сторонку.
– Никакой он не белорус, Васю Стрельчика не знает, – хмыкнул академик, отхлебывая из кружки.
На веранду выпрыгнула раскрасневшаяся Вероника с сообщением, что Маруся с минуты на минуту принесет блинчики с мясом.
– А я уезжаю.
– То есть как? А-а-э…
– А Фил остается. Поверь, у него к тебе самое серьезное предложение. Но даже если ты ему откажешь, ты хотя бы обязан накормить человека, прежде чем выгнать из дома.
Вероника чмокнула отца в висок.
– А ты перекусить? – не находя лучшего аргумента, спросил отец.
– На диете. Не воображайте, товарищ академик, что только вы имеете право не есть.
Я посмотрел на Фила, он облизывался, явно показывая, что мечтает добраться не только до блинчиков академика, но и до его рукописей. Вероломная Вероника! Хороший подарок папочке! Дом и так забит чужаками. Дочка уже спускалась по лестнице, когда Модест Анатольевич зацепил ее последним крючком.
– А как же Фил уедет без машины?
– Ой, пап, поедет, как все. На электричке.
– А если дождь?!
– Ничего, не размокнет.
Фил радостно закивал и полез в свой портфельчик, извлек оттуда книгу в суперобложке и протянул Модесту Анатольевичу.
В этот момент в коридоре, ведущем к веранде, послышались шаги Маруси с подносом.
– Вика, ты меня захватишь? – быстро спросил аспирант, как раз появившийся со своим саквояжем.
– Прыгай в машину.
Академик с удивлением разглядывал фотографию на рекламном отвороте супера, там был изображен наш остроносый очкарик в камуфляжной форме, он стоял под деревом и под дождем. Улыбаясь совсем так, как улыбался сейчас. Книга была, судя по всему, написана Филом, но показывал он ее явно не для того, чтобы похвастаться, но в доказательство того, что не боится дождя.