— Я согласна! — Аля вскочила. — Согласна, согласна, можете считать вербовку успешной. Сообщите своему начальству. Только давайте проверять побыстрее. Немедленно, прямо сейчас. Я не могу жить непонятно с кем.
— Хорошо, — кивнул мужчина со спокойными глазами. — Мы просто попытаемся получить кое-какую информацию. Сегодня ночью…
— Нет! — воскликнула Аля.
Сейчас он даст ей задание — «в три пятнадцать возле бани» — и уйдет. А ей совсем не хотелось, чтобы он уходил, отпускал ее руку, переставал смотреть на нее сквозь пушистые ресницы.
Он ей ужасно нравился. И ее единственный шанс — вести себя, как героини фильмов про суперразведчиков.
— Нет.
— Что — нет? — растерялся ее собеседник. — Вы только что сказали, что согласны…
— Я согласна на все, сэр. Как вас зовут?
— Максим.
— Это ваше настоящее имя?
— Дорогая госпожа Антонова, у людей моей профессии все имена настоящие.
— А все остальное? — дерзко спросила Аля. — Тоже настоящее?
Он смотрел на нее изучающе. Его выгоревшие брови смешно шевелились, как крылья ночного мотылька.
— У вас есть куда меня отвезти?
Нет, я не дешевка, которая вешается полузнакомому мужику на шею, я подруга агента 007.
Пауза. Затем он кивнул.
— Вот там вы мне все и расскажете. Про информацию, которую вам надо получить, про то, что будет сегодня ночью. Но вы — слышите? — вы сделаете все, что я скажу. И что не скажу тоже. Вы должны уметь, вас ведь всему учили в вашей разведке Ее Величества.
— Да, — сказал он, и лучики опять побежали по лицу. — Я понимаю. В России тоже любят фильмы про Джеймса Бонда. Вам кто больше нравится — Шон О’Коннери, Роджер Мур, Тимоти Далтон или, может быть, Пирс Броснан?
— А почему вам смешно? Разве в жизни суперагенты не такие?
— Вам судить, — сказал он. — Поехали.
В безликой однокомнатной квартире окнами на Никитский бульвар Аля ходила голая, как русалка из казино, пила бренди, от которого ее передергивало, и рассказывала свои истории. Про Мальчика-с-пальчика, про каток в «Меге», про то, что Антонов не пришел в «Красную шапочку» и вел себя в казино, как пастор на карнавале. А главное — про свое разочарование. Она-то думала, что Лешка станет лучше, а он стал обыкновенным, скучным мужиком, как какой-нибудь Иннокентий.
— Иннокентий — это имя? — уточнил Максим. — Или ты хочешь сказать, что он стал наивным — innocent?
Аля отмахнулась.
Почему агент 007 не позвал ее в ресторан тогда, в Австралии? Эти безумные дни и ночи, когда Антонова растили из пальца, она бы не трепала себе нервы и не слонялась по магазинам, а находила утешение на загорелом плече мужчины, который оказался ничуть не хуже Джеймса Бонда в любом актерском исполнении.