Аля боялась, потому что не знала, как реагирует клонированный организм на простую операцию. Ей даже пришла безумная мысль позвонить Максиму.
Итак, все-таки аппендицит, аппендикс, червеобразный отросток на слепой кишке. У нормального человека он всегда один. Но Антонов — не нормальный человек. Первый аппендикс ему вырезали в девятом классе. А потом вырастили второй — вместе с новым телом. А как иначе, человек ведь не может появиться на свет без аппендикса.
Помимо всего прочего, Аля опасалась за рассудок Марка Соломоновича, который придет завтра утром и сравнит старую медицинскую карту Антонова с тем, что увидит в реальности. Какие еще сюрпризы он обнаружит, кроме свежих следов восстановленного червеобразного отростка? А главное — что ему сможет объяснить сам Лешка?
— Женщина, вы поезжайте домой и спите там. Хотите, мы вам такси вызовем?
Аля с трудом разлепила глаза. Это что же, она заснула в кресле напротив операционной? А как же…
— Операция давно закончена, ваш муж уже в палате, спит. И вам что тут сидеть?
— Нет-нет, я дождусь нашего доктора, — пробормотала Аля. Надо в самом деле дождаться Марка Соломоновича и… И что? Рассказать ему про акулу?
Аля зашла в палату к мужу. Он спал на спине, с капельницей над головой, и она не решилась цеплять ему на ухо английскую клипсу.
Доктор Марк Соломонович не ахнул, не сошел с ума и не потерял сознание. Он только буркнул:
— Что за чушь! Аппендикс удален — в каком году? Кретины!
— Может быть, ошибка, — робко сказала Аля за его спиной.
— Разумеется, ошибка! Интересно только, кто ошибся — Архадзе или эти дуболомы из районной больницы двадцать лет назад. Но Архадзе я, по крайней мере, доверяю… Вы давали ему деньги? — вдруг повернулся он к Але.
Она кивнула.
— Очень глупо. Сукин сын. Он бы и так все сделал как надо, у него золотые руки. Я проверю, что он там удалил, но думаю, все правильно. Тогда что вам вырезали те дуболомы? Антонов, я вас спрашиваю.
Леша, который с улыбкой слушал этот монолог, покачал головой: «Не знаю».
— Очень мило. И я не знаю. Но ведь у человека не может быть двух аппендиксов? Так?
— Не может, — согласилась Аля, поскольку вопрос адресовался ей.
— А у врача должна быть хотя бы одна голова, чтобы он мог отличить червеобразный отросток от чего-то другого. Где была голова у врача, который оперировал вас двадцать лет назад? Не знаете? Покажите старый шрам!
Он отлепил пластырь от замазанного зеленкой Лешкиного живота.
— Где шрам? Очень мило. Шрама тоже нет? Вы что, издеваетесь надо мной? Покажите мне сами!
Леша с интересом посмотрел на свой живот, но старого шрама, конечно, не увидел. Шрам сгинул в январе в пасти у акулы.