«— Дети, ваша воспитательница сегодня не придет.
— Она умерла?
— Нет, она должна кое с кем встретиться…
— И он умрет?
— Нет! Никто не умрет!
— ВСЕ умрут».
— Юлька! — спросила Аля на следующий день в каком-то неожиданном для себя порыве. Обычно она не лезла к ребенку с душеспасительными беседами. Но Антонов в последнее время много разговаривал с Юлей «о серьезном», а она что, рыжая? — Юль, ты думаешь о том, что все умрут?
— Не-а, — ответила дочка. — Не все.
Они сидели за столом и чинно пили чай с вишневым вареньем. К таким девчачьим посиделкам Юлю приучила бабушка. Лешка, как обычно, работал в своем кабинете.
— Как это — не все?
— Самых лучших людей клонируют, чтобы они могли жить вечно.
— Что? — Аля выронила ложку. Пунцовое пятно с ягодкой посередине расплылось по салфетке. — Откуда ты это взяла? Тебе… тебе папа сказал?
— Почему папа? — пожала плечами девочка. — Это и так все знают. А папу клонируют первого.
— Да? — только и смогла вымолвить Аля.
— Ну, одного из первых. Потому что он лучше всех.
Ну, спасибо тебе, дочка. А что же будет с мамой?
«Дорогая Алекс!
Надеюсь, что у вас все в порядке и Алексей чувствует себя хорошо. Пожалуйста, напиши мне подробно о его самочувствии, поведении и настроении. Вспоминает ли он инцидент на отдыхе, и если да, то что именно об этом говорит? Я задаю тебе эти вопросы, потому что считаю, что пришло время рассказать ему все как есть. Это делается в интересах пациента, чтобы он не узнал правду в неподходящий момент и в неподходящем состоянии духа. Если ты не знаешь, как заговорить об этом, напиши мне, и я тебе подскажу.
Ответь мне обязательно,
твоя Ребекка».
Это письмо пришло на электронный адрес, который Аля оставила в австралийской больнице, когда заполняла анкету.
Что ответить Ребекке, она не знала. А потому обратилась за советом к человеку, который в эти дни был ее единственной надеждой и опорой, — к британскому разведчику Максиму.
— Напиши что хочешь. Или не пиши совсем. Не думаю, что она тебя научит тому, чего ты сама не знаешь. Я уже говорил тебе — Алексею можно все рассказать.
— Все? И про вашего агента тоже?
— Нет. Агент тут ни при чем. Не наливай больше, Алекс. Ты всегда так много пьешь?
Аля пила мало, можно сказать, вообще не пила. Особенно крепкие напитки — коньяк, водку, от которых у нее сводило рот. В студенческие годы однокурсники потешались, глядя на ее скривленную физиономию, и говорили: «Ну, не пей, не мучайся».
Но с Максимом она была не просто Алей, а подругой суперагента. И бренди был такой же частью традиции, как секс и обсуждение совместных операций. Аля, едва войдя в квартиру, доставала бутылку с запыленной книжной полки, сперва удивляясь неряшливости такого аккуратного внешне англичанина. Потом догадалась — самостоятельно эти джентльмены прибираться не умеют, а пригласить сюда уборщицу нельзя, наверное, из конспирации.