Рыбаки молча изучали выловленного из реки мальчишку сквозь щелочки прищуренных глаз. Один стоял на носу, у штурвала, второй сидел на корме, возле приглушенного несколько секунд назад мотора, от которого шел синеватый дымок. Видимо, это весь экипаж судна. Если на катере и был кто-то еще, то лишь в небольшом трюме.
Мотылек с трудом подтянул к животу окоченевшие ноги и сел, прислонившись к борту. Вода стекала с волос и синих хлопчатобумажных шаровар, облепивших бедра. Не двигая головой, он затравленно переводил синие глаза с одного рыбака на другого.
– Куда тебя девать-то? – рыбак с большими руками присел на корточки около Мотылька. – Мамка твоя где?.. В школу уже ходишь?..
Мотыльку никто не давал на вид больше семи лет, хотя ему в прошлом году исполнилось десять. Он молчал. Уже давно решил притворяться немым в подобных случаях.
– Ладно, молчун, обсыхай пока, – отчаявшись дождаться ответа, рыбак кинул мальчишке чью-то штормовку из мягкого брезента. Тот мгновенно завернулся в нее, съежился. Стало теплее, челюсти перестало сводить судорогой.
Взревел мотор. Рулевой плавно повернул штурвал, и катер понесся по волнам.
Мотылек крепко, до боли зажмурил глаза. Куда они мчатся – в спасительную голубую даль, вниз по Волге? Или в кровавый огонь заката, вверх по течению, обратно в старую жизнь?.. Усилием воли заставил себя разлепить веки и выглянуть за борт: катер летел, разбрызгивая снежно-белую пену, навстречу заходящему солнцу. Холод обжег изнутри, зубы и кости заныли. Мотылек понял: и эта попытка не удалась. В голове еще трепались лоскуты слабой надежды: может, они причалят раньше, не доходя до Острова? Или, наоборот, пройдут мимо? Но схваченное холодом сердце уже знало ответ: побег не удался, катер идет на Остров.
Остров никого не отпускал от себя. Ступив однажды на его каменистую землю, человек оказывался в полной власти этого мрачноватого даже на первый взгляд места. Кто-то понимал это раньше, кто-то – позже, кто-то – так и не понимал никогда. Но все они кончали свою жизнь здесь, на пышных холмах, среди могучих серебристых ив и куполов, увенчанных черными крестами, ровно посередине слияния двух великанов – Волги и Свияги. Вода здесь была так широка, что берега виднелись только в очень ясный день, и так глубока, что легко становилась иссиня-черной при сумрачном небе. Окруженный бескрайними водными просторами, сверху прихлопнутый огромным небесным куполом, Остров мог сойти за единственный клочок суши в Мировом океане, за единственное на планете пристанище для тех, кто не умел летать и плавать. Мотылек не верил в сказки, но таинственная власть Острова над своими обитателями была доказана многократно: все, кто пытался покинуть эту землю, возвращались – раньше или позже, сами или по принуждению, живыми или мертвыми.