На глаза в очередной раз за вечер навернулись слезы. Сколько же их там накопилось?! Что за плакса такая?! — рассердилась на себя Майя.
Много накопилось, — поняла она. Ибо даже проверенная гримаса «Морда кирпичем», призванная остановить соленые потоки, оказалась бесполезной.
Девушка открыла шкаф, нашла старые джинсы и любимый свитер. Вся одежда пахла приятно, никакой затхлости и моли. Старое белье, правда, не подходило. Все-таки за два года там, где надо, объема у Майи прибавилось. Белье достала из рюкзака, заодно и небольшую косметичку, чтобы привести в порядок лицо.
Слезы текли, будто невидимый кран отвинтили.
С фотографии на прикроватной тумбе на Майю смотрели смеющиеся лица. Ее собственное, Мишки и маленькой Альки. В тот солнечный зимний день они втроем лепили во дворе снеговика, играли в снежную войну — две девчонки против одного мальчика, и лопали утащенные с кухни пироги в прикуску с сосульками. Были счастливы.
Родители Миши, единственные в поселении, у кого в то время имелся фотоаппарат, сфотографировали сына с соседками на память. На фото Майя с Алей стоят рядом, снеговик за спиной у Али, а за спиной у Майи — Мишка. Все кроме него смотрят в объектив, даже снеговик. Ответственное дело, однако, — фотографироваться! Но светловолосый парень, нагнувшись немного вперед, заглядывает в лицо стоящей впереди девушке. Его мама потом выговаривала Майе, что та якобы отвлекла его, не дала нормально позировать.
Слезы текли.
Выглянув за дверь, осторожно, чтобы ни с кем не столкнуться, Майя пробежала по коридору в ванную комнату.
Как же! Ни с кем не столкнулась. Почти. Но только благодаря скорости и ловкости этого «кого-то». Майя почувствовала движение и еле ощутимое касание. Кто-то высокий и теплый скользнул вплотную к ней, задержался на короткий миг, и исчез. У Майи перехватило дыхание, из горла вырвался судорожный всхлип.
Добравшись на ватных ногах до конца коридора, включила свет в ванной комнате. На пороге оглянулась. Снова ощущение чужого взгляда, как в лесу по дороге домой. Но в темноте коридора ни зги не видно.
Ладно, это мог быть и Кузя, — Ха! Под два метра ростом?! — или любое другое существо, а не тот, кто занимал все ее мысли.
— Выбрось его из головы! Ни до чего нового, все равно не додумаешься. А старое не подходит, — прошептала, разглядывая собственное отражение в зеркале. Темные волосы спутаны, лицо бледное, карие глаза как у испуганной лани, на которую охотится большой и страшный кошмар всей ее жизни.
Слезы течь перестали.
Да, старые методы уже не актуальны. Что-то подсказывало, что на этот раз сбежать не удастся.